День уходил, и неба воздух темный Земные твари уводил ко сну От их трудов; лишь я один, бездомный,
Приготовлялся выдержать войну И с тягостным путем, и с состраданьем, Которую неложно вспомяну.
7 О Музы, к вам я обращусь с воззваньем! О благородный разум, гений свой Запечатлей моим повествованьем!
10 Я начал так:"Поэт, вожатый мой, Достаточно ли мощный я свершитель, Чтобы меня на подвиг звать такой?
13 Ты говоришь, что Сильвиев родитель, Еще плотских не отрешась оков, Сходил живым в бессмертную обитель.
16 Но если поборатель всех грехов К нему был благ, то, рассудив о славе Его судеб, и кто он, и каков,
19 Его почесть достойным всякий вправе: Он, избран в небе света и добра, Стал предком Риму и его державе,
22 А тот и та, когда пришла пора, Святой престол воздвигли в мире этом Преемнику верховного Петра.
25 Он на своем пути, тобой воспетом, Был вдохновлен свершить победный труд, И папский посох ныне правил светом. 28 Там, вслед за ним, Избранный был Сосуд, Дабы другие укрепились в вере, Которою к спасению идут.
31 А я? На чьем я оснуюсь примере? Я не апостол Павел, не Эней, Я не достоин ни в малейшей мере.
34 и если я сойду в страну теней, Боюсь, безумен буду я, не боле. Ты мудр; ты видишь это всё ясней".
37 И словно тот, кто, чужд недавней воле И, передумав в тайной глубине, Бросает то, что замышлял дотоле,
40 Таков был я на темной крутизне, И мысль, меня прельстившую сначала, Я, поразмыслив, истребил во мне.
43 "Когда правдиво речь твоя звучала, Ты дал смутиться духу своему,- Возвышенная тень мне отвечала.-
46 Нельзя, чтоб страх повелевал уму; Иначе мы отходим от свершений, Как зверь, когда мерещится ему.
49 Чтоб разрешить тебя от опасений, Скажу тебе, как я узнал о том, Что ты моих достоин сожалений.
52 Из сонма тех, кто меж добром и злом, Я женщиной был призван столь прекрасной, Что обязался ей служить во всем.
55 Был взор ее звезде подобен ясной; Ее рассказ струился не спеша, Как ангельские речи, сладкогласный:
58 О, мантуанца чистая душа, Чья слава целый мир объемлет кругом И не исчезнет, вечно в нем дыша,
61 Мой друг, который счастью не был другом, В пустыне горной верный путь обресть Отчаялся и оттеснен испугом.
64 Такую в небе слышала я весть; Боюсь, не поздно ль я помочь готова, И бедствия он мог не перенесть.
67 Иди к нему и, красотою слова И всем, чем только можно, пособя, Спаси его, и я утешусь снова.
70 я Беатриче, та, кто шлет тебя; Меня сюда из милого мне края Свела любовь; я говорю любя.
73 Тебя не раз, хваля и величая, Пред господом мой голос назовет. Я начал так, умолкшей отвечая:
76 "Единственная ты, кем смертный род Возвышенней, чем всякое творенье, Вмещаемое в малый небосвод,
79 Тебе служить - такое утешенье, Что я, свершив, заслуги не приму; Мне нужно лишь узнать твое веленье.
82 Но как без страха сходишь ты во тьму Земного недра, алча вновь подняться К высокому простору твоему?"
85 "Когда ты хочешь в точности дознаться, Тебе скажу я,- был ее ответ,- Зачем сюда не страшно мне спускаться.
88 Бояться должно лишь того, в чем вред Для ближнего таится сокровенный; Иного, что страшило бы, и нет.
91 Меня такою создал царь вселенной, Что вашей мукой я не смущена И в это пламя нисхожу нетленной.
94 Есть в небе благодатная жена; Скорбя о том, кто страждет так сурово, Судью склонила к милости она.
97 Потом к Лючии обратила слово И молвила:-Твой верный - в путах зла, Пошли ему пособника благого.-
100 Лючия, враг жестоких, подошла Ко мне, сидевшей с древнею Рахилью, Сказать:- Господня чистая хвала,
103 О Беатриче, помоги усилью Того, который из любви к тебе Возвысился над повседневной былью..