Мы словно корабли на водных просторах, встречаемся в гавани и расходимся в разные стороны в дальнее плаванье. Только небо и волны, четыре стороны света и порывы попутного ветра уносят к чужим берегам. Разбежавшиеся матросы по кабакам, в окружении дам, демонстрируют папиросы иноземных стран, якоря на запястьях рук, шрамы, якобы от сражений, рассказывают, как солнца круг встаёт над гладью воды; крики чаек и шум волны ласкает слух женщин, дамы полны уваженья, ласки, любви, вина, та, что уже пьяна садиться на колени к молоденькому лейтенанту с жиденькими усами, вина, подливая даме он, уверенный в перспективе окончания вечера, обнимает её талию, целует плечи, что-то лопочет, она хохочет и видно, что сама хочет и не прочь с ним уединиться. Пусть только этой ночью она будет его царица, он, как морская единица, их сложенье в постели, + , - конец недели, и равенство, то, что оба хотели. Он, прикурив папиросу садиться у окна, долго всматривается в пустоту, вспоминает мать, отца, их лица, и они им будут гордиться, ту, что возможно
ждала и обещала сына, ибо бессмертен мужчина родивший сына. И он, как ребёнок вспоминает тепло пелёнок, нежные мамины руки, детство, и ни куда не деться от страха, и мысль одна не даст сегодня уснуть, он молчит о том, что завтра война и возможно его убьют.
Матросик лет пятнадцати, сопливый мальчишка, ночует у рации в ожиданья сигнала тревоги. О войне читавший лишь в книжках и стрелявший только во сне. В металлической скорлупе, как в берлоге, увидит врага лишь точкой на радаре, потом цепочкой передавали команду готовности к бою. Жизнь, отдавая морю за идею, родину, нацию, флотилию и всю навигацию в чужих экваториальных водах, на другом конце света. Он вспомнит бабку и деда, деревню, лето, запах сена, краски рассвета. О чём он мечтал первый раз, шагнув на причал, стать капитаном, или получить “За отвагу” посмертно…
Мы словно корабли на водных просторах, встречаемся в порту раз в году. Только одна ночь на причале, последнюю ночь, по сути, капитан проведёт в печали закрывшись в своей каюте. Он, помышлявший о бунте получив приказ свыше, будто бы не расслышал, точнее ушам не поверил, поплотнее закрыл дверь, перекрестился у флага, сел и заплакал. Завтрашний бой проигран, и не ему войну выигрывать. Перед ним стоял выбор: идти на верную гибель, или снять погоны и дезертировать. Он склонился над картами собрав последние силы, и слёзы капали проложив маршрут к месту собственной могилы, он крестиком пометил место собственной смерти. Он бессмертен, ибо морем, заменяет вычитанием сложенья, став посмертно героем хотя бы стихотворения.
И бессмертен тот, кто морем похоронен был в сражении, он посмертно стал героем хотя бы стихотворения...