Captive mahogany private apartment in Rome. Under the ceiling - a dusty crystal island . Blinds in the hour of sunset like fish, Mix up the scales and skeleton . Putting a bare foot on the red marble, body takes a step into the future - to get dressed . Now call out " Freeze " - I would have immediately stopped, as this city has done with happiness in childhood. The world consists of nudity and folds. In these latter more love than in the people . As tenor in the opera and so sweet, it disappears forever in the wings . At nightfall , the blue rinse pupil Your lens tear , bringing it to sparkle . And the moon in their heads , just empty space: no fountain. But from the same stone . I
Пленное красное дерево частной квартиры в Риме. Под потолком -- пыльный хрустальный остров. Жалюзи в час заката подобны рыбе, перепутавшей чешую и остов. Ставя босую ногу на красный мрамор, тело делает шаг в будущее -- одеться. Крикни сейчас "замри" -- я бы тотчас замер, как этот город сделал от счастья в детстве. Мир состоит из наготы и складок. В этих последних больше любви, чем в лицах. Как и тенор в опере тем и сладок, что исчезает навек в кулисах. На ночь глядя, синий зрачок полощет свой хрусталик слезой, доводя его до сверканья. И луна в головах, точно пустая площадь: без фонтана. Но из того же камня.