nigredo - 02 - Рассказ Короля-Ондатры о рыбной ловле в пятницу
Я видел небо в стальных переливах и камни на илистом дне, И стрелы уклеек, чья плоть тороплива, сверкали в прибрежной волне. Ещё было море и пенные гривы на гребнях ревущих валов И крест обомшелый в объятиях ивы, чьи корни дарили мне кров.
А в странах за морем, где люди крылаты, Жил брат мой — он был королём. И глядя, как кружатся в небе фрегаты, Я помнил и плакал о нём.
Брат мой с ликом птицы, брат с перстами девы, Брат мой. Брат, мне море снится, чёрных волн напевы, Брат мой.
В недоброе утро узнал я от старца о рыбе, чей жир — колдовство, И клятвою крови я страшно поклялся отведать её естество. Но старец, подобный столетнему вязу, ударил в пергамент страниц: «Нажива для рыбы твориться из глаза — из глаза властителя птиц!»
Брат мой, плащ твой чёрный, брат мой, стан твой белый, Брат мой, плащ мой белый, брат мой, стан мой чёрный, Брат мой. Брат мой, крест твой в круге, брат, круг мой объял крест, Брат мой, крест мой в круге, брат, круг твой объял крест, Брат мой.
Я вышел на скалы, согнувшись, горбатый, и крик мой потряс небеса. То брат выкликал на заклание брата, чтоб вырвать у брата глаза. И буря поднялась от хлопанья крылей,— то брат мой явился на зов.
И жертвенной кровью мы скалы кропили и скрылись от взора богов.
Брат мой, взгляд твой чёрный, брат мой, крик твой белый, Брат мой, взгляд мой белый, брат мой, крик мой чёрный, Брат мой. Брат, где нож твой — вот мой, брат, вот мой нож — твой где, Брат, где нож твой — вот мой, вот мой нож, мой брат, мой_ Брат мой.
И битва была, и померкло светило за чёрной грядой облаков. Не знал я, какая разбужена сила сверканием наших клинков. Не знал я, какая разбужена сила сверканием наших клинков. А битва кипела, а битва бурлила под чёрной грядой облаков! Чья клубится на востоке полупризрачная тень? Чьи хрустальные дороги разомкнули ночь и день? Кто шестом коснулся неба, кто шестом проник до дна? Чьим нагрудным амулетом служат Солнце и Луна?
Се, грядущий на баркасе по ветрам осенних бурь, Три зрачка горят на глазе, перевернутом вовнутрь. Се, влекомый нашей схваткой правит путь свой в вышине, И горят четыре зрака на глазу, что зрит вовне...
И рухнул мне под ноги брат обагренный, И крик бесновавшихся птиц Метался над камнем, где стыл побежденный, Сочась пустотою глазниц.
И глаз наживил я, и бросил под глыбу, Где волны кружатся кольцом - Удача была мне, я выловил Рыбу С чужим человечьим лицом.
Я рыбы отведал, и пали покровы, Я видел сквозь марево дня, Как движется по небу витязь багровый, Чье око взыскует меня.
Ладони я вскинул - но видел сквозь руки, И вот мне вонзились в лице Четыре зрачка на пылающем круге В кровавом и страшном кольце.
И мысли мне выжгло, и память застыла, И вот я отправился в путь, И шел я на север, и птица парила, И взгляд мой струился как ртуть.
Я спал под корнями поваленных елей, А ел я бруснику и мед, Я выткал надорванный крик коростеля Над зыбью вечерних болот.
И в странах бескрайнего льда и заката, Где стынет под веком слеза, Пою я о брате, зарезавшем брата За Рыбу, чья пища - глаза...