Из сборника \"Невидимый фотоальбом\"... _______________________________________________ Жизнь это вода природного колодца, Хуже виднеются с годами на глади её черты лица; И только в летний полдень на ней заискрится солнце, Приближая начало конца... ---------------------------------------------------------------------------- Осмелюсь описать неописуемое, Объяснить необъяснимое, нарисовать невидимое: Оазис, который никогда не оскверняла обувь, — В иллюзии является вновь…
Избегая погоню за новым — Я получаю стихотворный голод, Который утоляю блюдом старомодным, глубоководным, — В его поиске закидываю неводы на глубину вод.
Она не замерзала в лёд, Но рыбаки по близости не замечали. Целую жизнь критикуют альбатроса полёт — Он был один из них на шарообразном причале.
Не умея плавать от рождения, Жители шара до смерти не решаются нырять. Умножая на ноль их убеждения, Я продолжаю в океане внутреннего мира камнем утопать.
Население с утренней росою собирает манну, Ловит руками перепелов. Альбатросу небесному предлагали тонну Золотых тельцов и посеребрённых венцов;
Сильными ветрами поднята к зениту, Крылья обжигая в знойную погоду, Целую минуту, подобно граниту, Летела в негостеприимную среду для птиц, такую как воду.
В секунду соприкосновения со гладью На свободу вырвалась альбатроса душа, — Превосходя меня скоростью, Мимо меня двигался ко дну субъект святого малыша.
Двадцать три года продолжая эстафету — Удалось увидеть издали оазис. Время года — приближенное к лету, Перед моими глазами Древнегреческий полис.
Во младенце был узнан Император; Забитый до отказа Колизей, амфитеатр. Во время антракта объявил оратор: «На арену приглашается новый гладиатор!»
От макушки головы до пяток ног обмундирован: Обоюдоострый меч, эллипсовидный щит; Древнейшей из цепей неполноценен и скован, Гробовая тишина вокруг арены стоит.
Словно белка в колесе проделывая круговорот, Не покидая центра ни назад, ни вперёд; Заскрипели затворы ворот… Трибуна рвёт и мечет, мечет и рвёт;
В соперниках узнаны мною исполины: Никогда не брали мечей — сами по себе сильны. Художник не осмелится писать с их натуры картины — Персонажи духовной величины!
Зачаты от Ангелов и рождены от дочерей, Непотопляемы водою, в отличии от первых людей. Авторитетом для них является древний змей — Хитрее полевых зверей.
Они в утробе накормят новорожденного Различными пороками и молоком греха. Они высмеивают в проруби крещёного, Душою не спасённого, стареющего словно соха… _-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_ Жизнь это вода природного колодца, Хуже виднеются с годами на глади её черты лица; И только в летний полдень на ней заискрится солнце, Приближая начало конца...