In Dublin’s fair city, Where the girls are so pretty, I first set my eyes On sweet Molly Malone, As she wheeled her wheel-barrow, Through streets broad and narrow, Crying, «Cockles and mussels, alive, alive, oh!».
She was a fishmonger, And sure 'twas no wonder, For so were her father And mother before. And they each wheeled their barrow, Through streets broad and narrow, Crying, «Cockles and mussels, alive, alive, oh!».
She died of a fever, And no one could save her, And that was the end Of sweet Molly Malone. Now her ghost wheels her barrow, Through streets broad and narrow, Crying, «Cockles and mussels, alive, alive, oh!».
В прекрасном городе Дублине, Где девушки так милы, Я впервые увидел Прелестную Молли Малоун, Когда она катила свою тележку, По широким и узким улицам, Крича: «Эй, свежие моллюски и мидии!».
Она была торговкой рыбой, Что не удивительно, Потому что такими были прежде Её отец и мать. И каждый из них толкал свою тележку По широким и узким улицам, Крича: «Эй, свежие моллюски и мидии!».
Она умерла от лихорадки, И никто не смог её спасти, И это был конец Для прелестной Молли Малоун. Осталась лишь память, как она толкала тележку По широким и узким улицам, Крича: «Эй, свежие моллюски и мидии!».