Und sie nahten sich brausend, an die hundertmaltausend, unsern Sieg zu ersticken in Blut. Doch wir sa[ss]en zu Pferde, und es stand unsre Erde vom Kuban bis zur Wolga in Glut.
Und wir sprengten geschlossen als Budjonnys Genossen wie ein Sturm in den feurigen Dampf. Und wir packten die Z[ue]gel. [Ue]ber T[ae]ler und H[ue]gel ging es vorw[ae]rts zum ruhmvollen Kampf.
Und es bleichen wie Steine die verfluchten Gebeine unsrer Feinde nach blutigem Tanz. Wir vertrieben vom Lande die verrufene Bande, Atamane und Polnische Pans.
По военной дороге Шёл в борьбе и тревоге Боевой восемнадцатый год. Были сборы недолги, От Кубани до Волги Мы коней поднимали в поход. Были сборы недолги, От Кубани до Волги Мы коней поднимали в поход.
Среди зноя и пыли Мы с Будённым ходили На "рысях" на большие дела. По курганам горбатым, По речным перекатам Наша громкая слава прошла. По курганам горбатым, По речным перекатам Наша громкая слава прошла.
На Дону и в Замостье Тлеют белые кости, Над костями шумят ветерки. Помнят псы-атаманы, Помнят польские паны Конармейские наши клинки. Помнят псы-атаманы, Помнят польские паны Конармейские наши клинки.
Если в край наш спокойный Хлынут новые войны Проливным пулемётным дождём, - По дорогам знакомым За любимым Наркомом Мы коней боевых поведём. По дорогам знакомым За любимым Наркомом Мы коней боевых поведём.