Glitter and be gay, That’s the part I play; Here I am in Paris, France, Forced to bend my soul To a sordid role, Victimized by bitter, bitter circumstance. Alas for me! Had I remained Beside my lady mother, My virtue had remained unstained Until my maiden hand was gained By some Grand Duke or other. Кунигунда
Сиять и веселиться… но это всё напускное. Здесь, в Париже, я вынуждена играть постылую роль под гнётом обстоятельств. Увы! останься я при милой моей матушке, была бы чиста и невинна, пока не выдали бы меня за эрц- или какого другого герцога. Ah, ‘twas not to be; Harsh necessity Brought me to this gilded cage. Born to higher things, Here I droop my wings, Ah! Singing of a sorrow nothing can assuage. Ах, не суждено было этому сбыться; суровая нужда привела меня в эту золочёную клетку. Я рождена летать — и опускаю крылья. Ах, я пою о неутешимом горе. And yet of course I rather like to revel, Ha ha! I have no strong objection to champagne, Ha ha! My wardrobe is expensive as the devil, Ha ha! Perhaps it is ignoble to complain… Enough, enough Of being basely tearful! I’ll show my noble stuff By being bright and cheerful! Ha ha ha ha ha! Ha! И всё же я, конечно, люблю радости жизни, ха-ха! Да и не сильно я против шампанского, ха-ха! А гардероб мой чертовски дорог, ха-ха! Возможно, мне не пристало жаловаться… Хватит, хватит лить слёзы, как какая-нибудь там простушка. Я явлю своё благородство тем, что буду весела и приветлива! Ха-ха-ха-ха-ха! Ха! Pearls and ruby rings… Ah, how can worldly things Take the place of honor lost? Can they compensate For my fallen state, Purchased as they were at such an awful cost? Bracelets… Lavallières… Can they dry my tears? Can they blind my eyes to shame? Can the brightest brooch Shield me from reproach? Can the purest diamond purify my name? Жемчуга и кольца с рубинами… Ах, ну как могут все эти вещи окупить потерянную честь? Может ли их бешеная цена быть оправданием моему падению? Браслеты… Лавальеры… Что, они осушат мои слёзы? Заставят забыть про стыд? А эта ярчайшая брошка спасёт меня от бесчестья? Уж не очистит ли моё имя бриллиант чистейшей воды? And yet of course these trinkets are endearing, Ha ha! I’m oh, so glad my sapphire is a star, Ha ha! I rather like a twenty-carat earring, Ha ha! If I’m not pure, at least my jewels are! Но всё же эти безделушки, конечно, очаровательны, ха-ха! До чего я рада, что мой сапфир сияет, как звезда, ха-ха! Я весьма люблю свои серьги в двадцать каратов, ха-ха! Пусть не я, но драгоценности мои — чисты! Enough! Enough! I’ll take their diamond necklace And show my noble stuff By being gay and reckless! Ha ha ha ha ha! Ha! Довольно! Хватит! Я возьму вон то бриллиантовое колье и явлю благородство тем, что буду весела и беззаботна! Ха-ха-ха-ха-ха! Ха! Observe how bravely I conceal The dreadful, dreadful shame I feel. Ha ha ha ha! Смотрите, как отважно я скрываю тот жуткий, жуткий стыд, что горит во мне. Ха-ха-ха-ха!