Нет. Это неправда. Нет! И ты Любимая, за что, за что же! Хорошо - я ходил, я дарил цветы, я ж из ящика не выкрал серебряных ложек!
Белый, сшатался с пятого этажа. Ветер щеки ожег. Улица клубилась, визжа и ржа. Похотливо взлазил рожок на рожок.
Вознес над суетой столичной одури строгое - древних икон - чело. На теле твоем - как на смертном одре - Сердце Дни кончило.
В грубом убийстве не пачкала рук ты. Ты уронила только В мягкой постели он, 30 фрукты, вино на ладони ночного столика.
Любовь! Только в моем воспаленном мозгу была ты! Глупой комедии остановите ход! Смотрите - срываю игрушки-латы я, 40 величайший Дон-Кихот!
Помните под ношей креста Христос секунду усталый стал. Толпа орала Марала! Мааарррааала!
Правильно! Каждого, кто об отдыхе взмолится, оплюй в его весеннем дне! Армии подвижников, обреченным добровольцам от человека пощады нет!
Довольно!
Теперь - клянусь моей языческой силою! - дайте любую красивую, юную, - души не растрачу, изнасилую и в сердце насмешку плюну ей!
Око за око! Севы мести в тысячу крат жни! В каждое ухо ввой вся земля каторжник с наполовину выбритой солнцем головой!
Око за око! Убьете, похороните выроюсь! Об камень обточатся зубов ножи еще! Собакой забьюсь под нары казарм! Буду, бешеный вгрызаться в ножища, пахнущие потом и базаром.
Ночью вск_о_чите! Я звал! Белым быком возрос над землей Муууу! В ярмо замучена шея-язва, над язвой смерчи мух.
Лосем обернусь, в провода впутаю голову ветвистую с налитыми кровью глазами. Да! Затравленным зверем над миром выстою.
Не уйти человеку! Молитва у рта, - лег на плиты просящ и грязен он. Я возьму намалюю на царские врата на божьем лике Разина.
Солнце! Лучей не кинь! Сохните, реки, жажду утолить не дав ему, - чтоб тысячами рождались мои ученики трубить с площадей анафему!
И когда, наконец, на веков верх_и_ став, последний выйдет день им, - в черных душах убийц и анархистов зажгусь кровавым видением!
Светает. Все шире разверзается неба рот. Ночь пьет за глотком глоток он.