Ахматова - Настоящую нежность не спутаешь... | Текст песни

• Тексты песен
• Ахматова
• Настоящую нежность не спутаешь...

Настоящую нежность не спутаешь
Ни с чем, и она тиха.
Ты напрасно бережно кутаешь
Мне плечи и грудь в меха.
И напрасно слова покорные
Говоришь о первой любви,
Как я знаю эти упорные
Несытые взгляды твои!
1913

В 1914 году поэт и литературный критик Н. В. Недоброво написал статью c простым названием «Анна Ахматова» – это был непосредственный отклик на выход её второй книги стихов «Чётки». Статья задержалась в печати из-за событий Первой мировой войны и потому промелькнула тогда почти незаметно, но теперь широко известна как наиболее серьёзный и глубокий ранний анализ ахматовской лирики, оценённый самой поэтессой чрезвычайно высоко.
Статья начинается с анализа её стихотворения «Настоящую нежность не спутаешь…»
Недоброво об этом стихотворении писал: «Речь проста и разговорна до того, пожалуй, что это и не поэзия? А что, если еще раз прочесть и заметить, что когда бы мы так разговаривали, то для полного исчерпания многих людских отношений каждому с каждым довольно было бы обменяться двумя-тремя восьмистишиями -- и было бы царство молчания. А не в молчании ли слово дорастает до той силы, которая пресуществляет его в поэзию?
Настоящую нежность не спутаешь
Ни с чем, -
какая простая, совсем будничная фраза, как она спокойно переходит из стиха в стих, и как плавно и с оттяжкою течет первый стих. Но вот, плавно перейдя во второй стих, речь сжимается и сечется. Слышно продолжение простого изречения:
нежность не спутаешь
Ни с чем, и она тиха, -
но ритм уже передал гнев, где-то глубоко задержанный, и все стихотворение вдруг напряглось им. Этот гнев решил все: он уже подчинил и принизил душу того, к кому обращена речь; потому в следующих стихах уже выплыло на поверхность торжество победы - в холодноватом презрении:
Ты напрасно бережно кутаешь...
Чем же особенно ясно обозначается сопровождающее речь душевное движение? Самые слова на это не расходуются, но работает опять течение и падение их: это \"бережно кутаешь\" так изобразительно и так, если угодно, изнеженно, что и любимому могло бы быть сказано, оттого тут и бьет оно. А дальше уже почти издевательство в словах:
Мне плечи и грудь в меха -

В последних двух стихах:
Как я знаю эти упорные,
Несытые взгляды твои, -
опять непринужденность и подвижная выразительность драматической прозы в словосочетании, а в то же время тонкая лирическая жизнь в ритме, который, вынося на стянутом в ямб анапесте слово \"эти\", делает взгляды, о которых упоминается, в самом деле \"этими\", то есть вот здесь, сейчас видимыми. А самый способ введения последней фразы, после обрыва предыдущей волны, восклицательным словом \"как\", -- он сразу показывает, что в этих словах нас ждет нечто совсем новое и окончательное. Последняя фраза полна горечи, укоризны, приговора и еще чего-то. Чего же? Поэтического освобождения от всех горьких чувств и от стоящего тут человека; он несомненно чувствуется, а чем дается? Только ритмом последней строки, чистыми, этими совершенно свободно, без всякой натяжки раскатившимися анапестами; в словах еще горечь: \"несытые взгляды твои\", но под словами уже полет. Стихотворение кончилось на первом вздроге крыльев, но если бы его продолжить, ясно: в пропасть отрешения отпали бы действующие лица стихотворения, но один дух трепетал бы, вольный, на недосягаемой высоте. Так освобождает творчество.

В разобранном стихотворении всякий оттенок внутреннего значения слова, всякая частность словосочетания и всякое движение стихового строя и созвучия - все работает в сообразовании и в соразмерности с другим, все к общей цели, и бережение средств таково, что сделанное ритмом уже делается, например, значением; ничто, наконец, не идет одно вопреки другому: нет трения и взаимоуничтожения сил. Оттого-то так легко и проникает в нас это такое, оказывается, значительное стихотворение».

Известен и другой отклик Недоброво на это же произведение – стихотворный, сохранившийся в рукописи статьи:
Не напрасно вашу грудь и плечи
Кутал озорник в меха
И твердил заученные речи...
И его ль судьба плоха!
Он стяжал нетленье без раздумий,
В пору досадивши вам:
Ваша песнь – для заготовки мумий
Несравненнейший бальзам.
Несколько преувеличенная галантность эпиграммы помогает почувствовать лёгкий привкус иронии: «нетленье» как синоним бессмертия снижено упоминанием «заготовки мумий». Биографический комментарий может напомнить, что Недоброво, как известно, был неравнодушен не только к стихам Ахматовой, но и к ней самой, что позволяет предположить в этих строках оттенок ревности. Однако адресат ахматовской миниатюры не раскрыт не только в её стихотворении, но и у Недоброво, боле того, и у него он дан отстранённо описательно, не как живое лицо, а именно как персонаж стихотворения.