Маленький дворик, пацаны гоняют в футбол, как всегда. И тут, значит, из подъезда домика, никто не видел как зашел, мужчина-бомжик... И вот он выходит, садится на лавочку, достает яблочко: - Тьфу!... — раз — вытер, укусил... И тут пацаны: - О! Бу-бум-бу-бу! Ай-да, пацаны, вон бомжик! Давай его палками потыкаем! Стали в него палки тыкать, камушки бросать там, рожи строить... Тут, со второго этажа, значит, мама чья-то: - Петя! Иди сюда! Ну, Петя: - А, моя... Пошел домой. А мама ему говорит: - Петь, ты знаешь, нельзя над бомжиками вот так усмехаться, они божьи люди... А Петя такой, ну там, запихивая какую-то сосиску: - Чей-то они божьи-то?... Так, бродяги... А мама ему говорит: - Да, понимаешь, когда-то давным-давно Бог был в хорошем настроении, решил людям сделать какую-то еще фишку, ну чтоб людям всем интересно было... И он послал архангелов там, пророков — передайте людям, мол, что такого-то числа, в такой-то день я высыплю росу на землю и каждая капелька этой росы станет эликсиром молодости. Ништяк, люди насобирали этой росы впрок, но всем, естественно, не хватило от человеческой жадности... Тогда люди стали молиться, что, Господи, мол, несправедливо... И он тогда еще послал пророков — передайте людям, что тот, который пройдет тысячу городов и тысячу дорог, то та пыль на шузах, она, собственно, и станет эликсиром молодости. - А, — сказал мальчик Петя — ню-ню... — доел свою сардельку и побежал дальше. Бомжика уже не было, он куда-то ушел... Прошло лет десять. Мальчик Петя вырос, забрали его в армию. Отслужил он в армии, пришел, устроился на родной завод, где работал его папа, где работал его дедушка, да, собственно, на том же самом, наверное, и станке. Значит и папа на этом станке, и дедушка на этом станке работали. В общем, династия такая. И пришло ему время, в общем, жениться там: - Эх, хочу жениться! И поднялся он, над ними девочка жила, звали ее там Лиза, допустим. Он такой "дзынь", говорит, ну там всяких цветов каких-то там набрал нелепых трупиков... Сам при костюме, ну там, выдрал какой-то, сзади видно, что моль что-то там проела... Значит, "дзынь" там. Ну, она ж такая: - Ой, Петь, че, ну заходи, че там... А он: - Лиз, выходи за меня замуж! Ну, она: - Фу ты, скажешь тоже! Ну артист, как воду мутишь! Ну посмотри на себя — токарь... Ну зачем ты мне такой нужен?! Я такая, в общем, красивая — и так посмотри, ну и так посмотри... А ты — токарь... Он такой, опустил сразу этот букетик и понял, — ну, действительно, ну куда он, токарь, и говорит: - А ты знаешь, я могу тебя сделать счастливой. - Ну, вот как сделаешь меня счастливой, так, значит, и выйду за тебя замуж. И он говорит: - Бьем, чисто, спорим! - Ну, обещаю. Сделаешь меня счастливой — выйду замуж. Значит, Петя пришел домой, собрал котомочку, взял шузы покрепче и пошел. Прошло лет пятьдесят. Он ходил, прошел тысячу городов, тысячу дорог... И вот он приходит обратно в этот же дворик, уже другое поколение детей там, третье или четвертое, гоняет мячик. Он заходит, поднимается на третий этаж, значит, "дзынь". Ну открывает пожилая женщина, такая вот... Он говорит: - Лиза, ты меня помнишь? - Ай, милок, не помню! - Да как же, я же Петя, я же жил под тобой! Ну, блин, вспомни, пятьдесят лет назад... Она: - Ой, ну прям как вчера помню! Ну, заходи. Заходит он и говорит: - А помнишь, мы тогда разговаривали, я еще обещал сделать тебя счастливой? А ты обещала за это замуж за меня выйти... - Ой, там, ну дети были, ну что... - Ну, почему дети? Ты же обещала! Ну обещала, ну я могу тебя сделать счастливой. - Хм, ну давай... Он чего-то там соскребает с шузов, чего-то там в красном вине намешал: - На! — говорит. Она: - Ой, артист! Ну, ладно, твое здоровье! Выпила и тут раз, что-то у нее там и так ломануло, и сяк, и она смотрит перед зеркалом, и раз, а она — девушка... Лет восемнадцати... Красавица!... Она там себя и ущипнет, она там себя и ук