передняя дверь всегда заперта но дверь в сад была открыта сад весь белый от морского тумана принимал очередной конгресс душ: чета клаттеров, джимми, ферн и мама запирая двери на засов, миссис джонсон принимала меры предосторожности не только против живых людей закрывая ставни на окнах миссис джонсон в первую очередь боялась не моргающих взглядов навечно замерзших сердец чёрной тени в капюшоне рядом нам надо бежать скорее притворяться, что не замечаем ускользающей нити разговоров просыпающегося сквозь пальцы песка ненужности рифм, метафор и аллегорий в глазах моих мхом зеленеет тоска
ты помнишь меня? я тот ублюдок из твоего двора, что был в разных носках и порванных кроссах тот самый, что гонял на спущенных шинах от дк ленина до дк воса собирал себе цепь из старых игрушек обрезков проволоки и прочего хлама на руке до сих пор шрам от зажигалки из-за пацанских убеждений одного барана
тогда я, как и сейчас, избегал дружеских встреч, родительских наставлений, общепринятых вопросов. слушаю третий день, в любой момент могу бросить.
не спрашивай, почему я не отвечаю на телефон почему в пятом классе было прозвище гордон я не знаю, что ответить тебе промолчу или безучастно кивну в ответ надену наушники и продолжу дальше игнорировать успешно занимаюсь этим уже кхм-надцать лет в детстве читал герберта уэллса и хотел стать невидимкой если бы дали такую возможность о, я всё сделал бы иначе спецслужбы не стали бы заниматься моей поимкой я был бы бесшумней самого тихого индейца апачи и только в холодные ночи охранники торговых центров могли бы заметить, как в углу кто-то тихо плачет или смеётся и бьёт в колотушку брио и катает среднего размера красный мячик. и если всё тлен, то пусть будет хоть одна секунда что-нибудь значить.
а пока я продолжу избегать дружеских встреч, родительских наставлений, общепринятых вопросов. слушаю третий день, в любой момент могу бросить.
рысь, попавшая в ловушку, проткнёт тебя зрачками, до краёв полными болью и ненавистью. слишком гордая, чтобы просить помощи у человека лучше подохнуть, извиняясь за свою неуклюжесть, будто переломанные ноги, что твоя помятая рубашка и нечищеные сапоги убивают величественность вашей встречи за грязь на лице не должно быть стыдно, стыдно должно быть за то, что не моя лицо цокаю языком, когда кто-то не там ставит ударение вскипаю от злости, когда поздравляют с днём варенья кровью наливаются глаза, когда говорят печеньки вместо печенья.
я не видел ни одного чуда света, в шкафу не найдешь берцовой кости не то, что скелета с лица не стереть эту кислую мину взгляд безучастный кину на оборванные воспоминания о лете две тысячи пятого усталость подворотен обложки книжек помятых я прогуливал репетиторов деньги спускал на камю и оруэлла иногда на белый токай часто всю ночь морочил голову вырезал на предплечьях цифры канцелярским ножом мать кричала в ужасе отец молча в углу поражен когда узнали, что я ворую в супермаркетах жвачку пыталась перед участковым зав по учебной части отмазать это же хороший мальчик, он не сделал ничего плохого НЕТ, БЛЯТЬ! я хочу расчленить весь учительский состав и взорвать школу гирляндой повесить кишки одноклассников на ёлки перед школьным забором но вместо этого на республиканских олимпиадах пытаюсь отличить калий-бром от натрий-хлора улыбаюсь вашим шуткам, повторяя про себя я уеду скоро я обязательно уеду скоро.
и продолжу избегать дружеских встреч, родительских наставлений, общепринятых вопросов слушаю 3 день, в любой момент могу бросить.