Укрыты снегом лапы мощных елей, Планета-спутник оттеняет светом темноту И я, на поручень локтями оперевшись, Под стук неровный блюзовый колёс Крадусь по полотну. Подслеповатой птицей тепловоз Петляет, выжигая светом фары Свой путь среди чернеющих озёр, И сердце вечным «точка и тире» Мне шепчет «кабы…»…
Кабы мне силы дал Хозяин, Чтоб на луну смотреть я мог, Спокойно вынося зеркальный свет тот лживый, И чтоб душа моя не выла, Как одинокий волк.
И чтобы вспоминал я хладнокровно Те лица, что покинули меня, которым не судьба мне больше улыбнуться, Что выложили мне собой дорогу, Жизни не щадя.
В такую ночь мне хочется быть рядом, Чтоб уберечь оставшихся в живых, Мне хочется остаться взглядом, что будет предостерегать вовек Друзей моих.
Чтобы тянулись к Знанию и Свету, Чтобы бесстрашно каялись всегда, И чтоб рука их отдыха не знала В служении Богу, что открывает нам Ворота в небеса.
Чтоб имена их в сказках и легендах Светили ярко вновь вступающим на Путь. Чтоб не просили, чтоб давали даром, Чтоб испарялась в сердце Неуловимая для пальцев страха ртуть.
Чтоб мимо Звездного Пути нога не оступилась, И «остальными» чтоб не стали никогда. А то спросил я как то: « а как же остальные?» И мне Монахова сказала Катерина: « А остальными кормиться луна!»