Рабочие с ремучастка недосчитались зарплаты, но бухгалтерию не пошли трясти, узнав, что в ошибке виноватой оказалась та женщина, у которой кто-то в коме. После этого случая ее перевели в уборщицы, определив, что бедняга от горя сноровку потеряла. Правдой это было лишь отчасти, просто на цифрах сконцентрироваться сложно, когда мозг под властью того, что видела она в очередных поисках безуспешных. Дед, держащий дверь перед ней, «Дамы вперед» сказал, чем соседских детей ужаснул, не понимая, что только он один ее видел в том подъезде. Старой закалки человек: даже в белочке когда, этикет чтит, все честь по чести. «Спасибо», – ответила, растворяясь, дама лет шестидесяти. Ее каждое пробуждение муж ждал, привыкнув к тому, что перед тем, как пойти на кухню, она ему резко бросит «Сколько можно просить, когда я там, не шептать «все нормально» – от этого становится там ещё более безнадежно». Одно время соседка вызывалась помочь их поиску. Оказалось, преследовала личное: попав туда, начала звать Сереженьку, оклемалась, и ей дал расклад глава семьи: «Твоего внука, пойми, убила передозировка, а наш сын жив, просто в степи неизвестного мира гуляет его дух». Объяснения прервала соседка, попросив: «Сережку там встретите, передайте: бабушка молит прощения за то, что его сдавала в милицию из-за тех чертовых вещей». И ушла. Мужчина сказал: «Ну, мать, продолжим?». И женщина снова закурила шалфей.
Во время наружного наблюдения майора заинтересовала эта пара: из нее никто не подходил под определение стандартного наркомана. Своей затюканностью они чем-то на его стариков походили, и он решил их разрабатывать неофициально, в личные свои выходные. Вломился без особого шума, а то, кто знает, их старые сердца еще не выдержат, и сразу начал на кухне прессовать отца. Узнал про некоего Константина, тренировавшего сознание их сына. Во время гонок этот наставник упустил дух спортсмена, и того пустыня увлекла. Тренер Костя тот момент сравнивал с состоянием сна, намекнув, что похожее путешествие организовывается курением «вещества». Отец сам редко курил: у него колики. Зато так называемые поиски пытался пускать в русло логики. Гостю начал изливать теории, что сон генерирует случайные ситуации, но замялся, когда жена вошла. Майор понял: все здесь для нее галлюцинации продолжение только что пережитой. Она прохрипела в сторону мужа: «А нам потом воплощай заебы этого фантазера-инженера». Муж извинялся за жену: «У нее, как молодежь говорит, флешбак. Дорогая, ты опять попала в жизнь тех бедных работяг?» Майор встал. «Так, отец, забивай мне, я тоже внесу свою лепту». И затянулся. И как ты думаешь? Правильно. Его именно в ту местность выплюнул случай, где они – верблюды в пустыне – в руины забрели, а там – засада. Плотоядные обезьяны обступили, мы в единственный проход ломанулись – и нам навстречу просто их масса, останавливаться смысла не было, и мы мощно вклинились, меня за уздечку схватили… Эх, если бы не она, может, и выжил бы… Майор, очнувшись, соврал старикам: «Я сидел у камина, попивая кагор». От них возвращаясь домой, в трамвае развлекал себя тем, что сочинял прошение о переводе, желательно, в креативный отдел.
Припев:
В доме на Уделочной у заросших трамвайных путей, глядя в окно на осеннюю ночь, родители ждут своих ебанутых детей.