Шпоры впились в бока, cлышны крики: в галоп! Закусив удила, под бичи ставим лоб. Горб растёт с каждым днём, на лице след ярма. Разглядел бы надежду в глазах легендарный Ермак. За стеною – стена, за бедою – беда. А сдыхать не дают – вот твоя лебеда. Роль довеска калечит хуже всяких цепей. Ересь треплет мозги от Оби до Аргунских степей.
Мы пытаемся встать! Не мешайте нам встать!
Жарь вглубь, гори вширь, наша мама – Сибирь, а Урал нам отец. Эй, слышь, ты шнырь, твой мёд – нашатырь, пустомеля и льстец. Прячь косарь да пузырь, ведь не верит снегирь даже, глупый скворец. На кол, на штырь, тут пырь да чифирь, тебя съест писец! Нам Христос – поводырь, нам наш лес – монастырь, тут медведь-богатырь нам читает Псалтырь. И что ты сделаешь мне, сошлёшь по этапу? Я и так здесь живу! Лапы нам на плечи положили вековые ели, благословляя нас в деле. Нам пресытило тлеть, наши скулы свело, я то мёртвое село – хэй! Мы запрыгнули в седло, жги обкомы да сельпо, нашей юшкой подавись – пей! Ты можешь петь вместе с нами песню, а можешь сбить наше пламя. Если это зарево умрёт – режь нить. Мы погаснем – вас будет знобить.
Говорят, когда плачешь, то легче терпеть. Ну, а коли нет слёз, путь один – надо петь. Связки стянуты в узел, от бессилия пьём. Но сомнения – стоит ли жить? Не колеблясь, убьём.