Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики. Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.
Выбрался из подвала на волю, огляделся – не могу понять: То ли птица меня подставила, то ли ключи перепутали. Что ж мне теперь, молчать? Уйти под лед? Думать только о том, как пополнить счет? Или кричать что есть мочи: Куда прётесь вы, чего хочете? Это чревато тем, что отвезут в палату, Мне вколют препараты и голову набьют ватой. Не ходить нам по воде, как посуху. Мужик пропил соху, мудрец посох свой. Сын отрекся от отца, стал живым трупом, Чтобы в трещины на зеркале, глядя тупо, Не понимать, кто он, где он и зачем он, И за чьим плечом виден демон.
Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики. Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.
Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики. Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.
А может, я не там искал, и где-то есть этот край, Идеальный мир — рай. Давай, покажи на карте, расскажи маршрут, Я оставлю все и отправлюсь в путь. Босяком, через равнины и хребты, Отпугивая криком зверей, до хрипоты. Только вот пока никто из тех, кто нашел, Не позвонил, не написал – приезжай, мы ждем. А вдруг снится мне все, и люди слышать хотят? И после двадцати мечты живут, зажигая взгляд? И надежда есть, всех до одного спасти До того, как успеют сами себя извести? Да вот только ведь не бывает так. И птица та самая, и на ключах Печать-клеймо стоит, тайный верный знак. Я на солнце щурясь, до хруста сжал кулак.
Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики. Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.
Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики. Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.