Только шелест травы в теплых снах, обнимаемых летом, Только шепот зимы, декабрем принимающей год, Только стены, что мы, не заметив, оставили где-то, Но, потерянный взглядом, твой дом превращается в лед.
Только в полночь темно в теплых кухнях с бутылкой портвейна, Только звездам светло в голых ветках, сплетенных водой, В лабиринты метро, с Воробьевых взор благоговейно В этот вечный вагон, что уводит меня за собой.
Вот и все. Год уходит. И в шаге рожденного чувствую только покой. То, что прожито – с нами, Но знаю, что кто-нибудь вспомнит Знаки старых дорог, что остались у на за спиной, Знаки старых дорог, что остались у на за спиной.
Только пепел один, оставляемый юностью в старость, Только вынутых льдин новым дегтем, да в прежний елей, В результате один, в будни давит на плечи усталость, Но не будней боюсь, а замерзнуть в тепле батарей.
Только дым на дороге, где желтый меняется красным, Только краски в тревоге, и прежним обидам нельзя, Кто-то грязь видит в слоге, ты знаешь, что мог быть прекрасным Тот, кем, был, тот, кем стал, в том, ком, может быть, вылуплюсь я.
Вот и все. Год уходит. И в шаге рожденного чувствую только покой. То, что прожито – с нами, Но знаю, что кто-нибудь вспомнит Знаки старых дорог, что остались у на за спиной, Знаки старых дорог, что остались у на за спиной.