Akt 2 - Mich schmerzt das Lied, ich weiß nicht wie!
Ева (в большом волнении) От этой песни в душе тоска! Бежим! Прочь отсюда!
Вальтер (вскакивая с места и хватаясь за меч) Итак, мой меч...
Ева Ах, нет! Постой!
Вальтер (отнимая руку от меча) Да, жалкий враг!
Бекмессер Творец! Она! Теперь я погиб, запой он опять!
(Он подходит к Заксу и во время последующего диалога с ним, оборотясь спиной к переулку, от времени до времени бренчит на лютне, держа её сбоку и оборачиваясь в сторону окна, – чтобы удержать Магдалену.)
Ева (Вальтеру) Потерпим ещё! – Тебе со мной столько хлопот, мой милый друг!..
Вальтер (тихо ей) Кто у окна то?
Ева (также тихо) Там Магдалена...
Вальтер Вот это недурно! Почти смешно мне!
Ева Когда же он бежать нам позволит!
Вальтер Его куплет я не прочь послушать.
Оба, сидя на скамье и нежно прижавшись друг к другу, следят затем за происходящим между Заксом и Бекмессером с возрастающим интересом.
Бекмессер Друг Закс! Позвольте вам сказать! Как увлеклись вы башмаками! А я о них забыл и думать! Хотя башмачник вы прекрасный, – я выше в вас ценю артиста, и отзыв ваш мне важно знать: позвольте песню вам пропеть, что я на завтра приготовил, и услыхать сужденье ваше.
Закс Ха, ха! Как тонко вы мне льстите! Но я брань вашу помню твёрдо. – С тех пор, как Закс в поэты попал, совсем беда с башмаками вам: и трёт, и жмёт, и рвётся везде; песни, рассказы мои, остроты, знанья и ум мой друг назад вернуть мне готов, – но ждёт завтра новых моих башмаков!
Бекмессер (визгливым голосом, продолжая бренчать) Шутку мою пора бы забыть! – Я всю душу открою вам! – Народ так любит вас, и у Погнерши вы в чести; а завтра я решил добыть её искусством, и – вдруг моё творенье не по вкусу будет ей! – Так вот я вас прошу прослушать песнь мою; что хорошо, что нет, – я должен знать от вас!
Закс Э, друг мой, полно вам! Откуда мне такая честь? Я съел собаку лишь в уличных песнях; так дайте мне петь их и бить по колодкам! (Продолжая работать) “Иерум! Иерум! Ого-го-го-го! Ого! Тра-ла-ла! Ого!”
Бекмессер (Проклятый чёрт! Я теряю разум от этой сальной, грубой песни!) Будет!! Ваши соседи спят!
Закс Они привыкли, – им всё равно. – “О, Ева, Ева”...
Бекмессер (в припадке крайнего бешенства) Ах вы злобное созданье! Но это ваш последний фокус! Если вы не замолчите, – ей, плохо будет вам, клянусь! < em>(Он яростно бренчит.) Вы завистник и – только! Страшно ваше самомненье! Успехи прочих всех вам неприятны, – кто другой, а уж я-то вас знаю! Не избрала школа в метчики вас, – вот это и будит у Закса желчь! Так знайте: пока я сам буду жить и пока хоть рифму могу сложить, пока я нужен другим мастерам, – пусть Нюренберг “растёт, цветёт”, но Заксу я клянусь вперёд: не пробиться в метчики вам!!