И небосвод мне упадет на плечи: Путь война превратился в млечный. В зубах весы, ведь мои забиты руки. Усталость рушится треш-полькою, Захватывая рукава: Четыре черно-красные змеи Используют меня, как ось координат. А я бреду куда седьмые сутки, Плечом к плечу с причудливым рисунком?
И танцую. Я танцую. Родная, я еще танцую.
Привет, не нужно этого, Ведь я не первый, не последний, явно. Блокируя твои слова и подбирая гордость, Сотый раз, как на паркете, дабл-дабл, Не попадая в такт тут надо танцевать, И заплетаются когорты языков у пламени в глазах. Одни лишь парадоксы, ведь по сути я тону в огнях Больничных боксов и неоновых реклам, В Нагайне улиц всё иду ко дну впотьмах, Мы родные и чужие одновременно В принципе, как в квантовой супер позиции И как контрабандист я пронесу в себе товар, Что люди называют верой.
Дабы осталось что-что светлое Дабы осталось что-что светлое
Но он снова тебя избил, Мне скидывать деньги на перекись и бинты А потом вальсировать в ноль бухим.
Он снова тебя избил, Мне скидывать деньги на перекись и бинты А потом вальсировать в ноль бухим.
Ты кружись, кружись, а ты кружись, кружись, Че ло век, Не зная зачем
Ты кружись, кружись, а ты кружись, кружись, Че ло век, Не зная зачем