Akt 3 - Hat man mit dem Schuhwerk nicht seine Not!
Закс Беда, да и только, башмачником быть! Ещё я хоть стихи пишу, – не то давно бы бросил всё! Одна канитель, нет сил моих! Тому ширтко, а этому жмёт, – и всякий лезет прямо ко мне: поправь, направь, чини, лечи! Башмачник, дескать, всё умеет, – знает, как все дырки заштопать... Когда к тому же он поэт, ему совсем прохода нет; а если он живёт вдовцом, его считают дураком: зелёные девицы, ища мужей, желают, чтоб он на них глядел... Поймёт он их, иль станет в тупик, ответит “да”, иль “нет”, – всё равно: смолой он пахнет под конец, он дерзкий плут, притом глупец...
Эх, что-то будет с мальчишкой моим, – перестал меня уважать! А Лена вовсе испортит его, – все тарелки он любит лизать! Кой чёрт пропадает он опять?!
Он притворяется, что высматривает Давида. Ева бросается к Заксу, удерживая его и снова привлекая к себе.
Ева О, Закс! Мой Закс! Мой добрый друг! Чем я воздам тебе за всё? Что было бы со мною без нежных ласк твоих? – Ребёнку ты любовно на жизнь глаза открыл! Меня наставил ты добру, внушил мне духа красоту; ты пробудил мечты мои, мне чувства ты согрел, взлелеял ты меня! О, Закс, брани дитя своё, но всё же я была права!.. Ведь если б я мгла свободно выбирать, – твоей бы я была, ты взял бы мой венок! Но рок поверг меня в пучину тайных мук, и выбран должен быть не мною мой супруг: тут высших сил могучий гнёт!.. Но мастер милый... сам поймёт...