Меня сбивает с толку, что каракатицей обозвали то чувство, Чьё имя было на устах целые столетья. Под неказистой оболочкой безукоризненным узором Вырезано сердце. Становится лучше, и вьются сетями бледными Капилляры белые. Бумага истоптана ногами босыми, грязными. Моими. Ты уже далеко от нынешних слов, Ты уже с другими. А я всё накручиваю себя веревками длинными, В которых я так часто пылал. Сегодня сверкала молния, и в воздухе струился твой пар.
Опоздай и поймёшь, что тебя так отчаянно ждали, Жизнь не чужая, она чужими придумана. И боль терпеть я готов бесконечно. Но эта осень сломала меня. Нет воли, нет и верности, Которая была. В слепом страхе теряем время, теряем времена, И утратами говорили небеса. Каждый сам себе теперь судья. Я твёрдо обещаю сохранить в себе ту силу, Которая перешла к тебе – к убийце, Голос которого нес в себе дар. Сегодня сверкала молния, и в воздухе струился твой пар.
Доверять судьбе – высокое искусство, Благодаря случаю познакомились мы. И влюбились друг в друга (хотя влюбился один из нас только) Я буду злости откровенность свою плодить. Я умираю от недостатка любви, Ты резво мечтаешь и влюбляешься часто В одних и тех же - похоже, взаправду. Похоже, сердце эмигрировало в пятки. Мне часто снилось, что мы играем в прятки. Я сразу пойду по двум дорогам, По следам к тебе унесёт во сне меня воздушный шар. Сегодня сверкала молния, и в воздухе струился твой пар.