Хочешь убиваться, заливая бесплодное горе, в этом помогут тебе. Я даже не спорю, госпожа виктория не всем благоволит. В двадцать пять понадобится доктор айболит. Депрессия отвали и снова все как встарь. Ночь. Аптека. Новичок. Улица. Фонарь. Бездна. Скачок. Прыгнул - летай. Или разбейся об дно, хулиган. Или полетай, ты птица, крылья не тают. Нынче не солнце, не воск. Не крылья Икара. Те самые крылья, что с роду украли, заманив рутиной, ты попутал все грани. Далеко уже зашел, ты уже deep runner. Устойчивы морали, твои крылья рудименты. Бесплодны сантименты, ты закован на системе.
Ночь. Аптека. Новичок. Улица. Фонарь. Бездна. Скачок. Таблетка. Сачок. Ты пытался разобраться, вновь крутя волчок. Они пытались молчать, вновь крутя в висок. И время - песок, и крупинки утекают. И племя тесно, и тишины цейтнот. Мысли о высоком разбиваются о лбы. Треснутый нейрон, скалы, ледники. Если ты поник, попробуй поднимись. В мире столько кадров, столько картин. Дворцу памяти всех не вместить. Остается убираться, да сор мести. Не успеешь раньше амнезии навести визит всему, что считаешь отличным от грязи. Слово. Надпись. Голос. Запись. Дубль. Repeat. Дубль. Repeat. Вот она рутина, ж в глазах рябит.
Хочешь убиваться, заливая бесплодное горе, в этом помогут тебе. Я даже не спорю, госпожа виктория не всем благоволит. В двадцать пять понадобится доктор айболит. Депрессия отвали и снова все как встарь. Ночь. Аптека. Новичок. Улица. Фонарь. Бездна. Скачок. Прыгнул - летай. Или разбейся об дно, хулиган. Или полетай, ты птица, крылья не тают. Нынче не солнце, не воск. Не крылья Икара. Те самые крылья, что с роду украли, заманив рутиной, ты попутал все грани. Далеко уже зашел, ты уже deep runner. Устойчивы морали, твои крылья рудименты. Бесплодны сантименты, ты закован на системе...