Волки разрывали тело, хруст костей. И вот она под ногами дебелая тень Стекая по губам, уже не до вкуса. Бездомному в этой помойке мало мусора. Огромные животы и еще больше. Ведь так, ты поглощаешь людей mon cher? Они стекают по губам, объедками. Но, ты продолжаешь давиться, запиваешь вином. Душа, как Филоксена пальцы, закалена. И их winamp не читает слово вина. Класть на иголки, буквами обливаться. Даже Везевульфа стошнит от нашей нации. Еще и еще, щелкают челюсти. Фразой *это голод* себе льстить. Сенсоры чувств троит вечный зуд. И механизмов живота, тот самый звук.
Глотай это, не прожёвывая пихай в себя. Тело, до коли можешь, заполняйся. И кажется – чрево вот-вот разорвётся. Как у Чуковского –*Краденое солнце*
Съедать себе подобных – каннибализм. К чему это, когда удовольствие близко. Обгладывать кости, низко, но бог с ним. Мы разберёмся со своей виной после. Понятие вкус им неведомо, Дома Выше остальных будут выдавать. Сочтём за дело чести, имея пуще власти. Проглотить человека, не дав упасть. Челюсти акулы и чешуя питона. Снова жрать мышей, всё по новому. Снова мало нам, снова не хватает. Звуки *Еще* в желудке, тают. Пуста надежда наесться мелочью. Но вот твоя полость полна желчи. Мир на изнанку, тебя тошнит на пол. Будешь есть еще ведь в этом толк.