Кто он, славный, вовлекший нас в эту игру, Дорогие собратья мои по перу - По перу, по нутру и по коже? Кто шепнул нам, что наше спасение в том, Чтоб витийствовать, маясь над белым листом, Так похоже и так не похоже?
В нежной юности, в лад сопрягая слова, Мы подарок Фортуны ценили едва, Принимая, как данность, услугу. И меж дел постигая сие ремесло, Мы не знали, куда нас влекло и несло, - А несло нас, однако, друг к другу.
Наши звёзды поврозь миновали зенит - Но, однажды связав, нас роднит и хранит Этот жар, этот дар полуптичий. Вот летим - и на разные свищем лады, Может быть, вразнобой - но не видя беды В изобилии внешних различий.
То ли щебет из уст, то ли крик из души - Несущественно: главное - честно пиши (Тем и схожи, что так-то и пишем), Без амбиций, без междоусобиц и драк, Не снижая полёт! - и напишется так, Как затеяно замыслом высшим.
А нас еще осудят, а мы еще ответим, А нас еще потреплют, а мы ряды сомкнем. А нынче годовщина, и мы ее отметим. Не правда ли, как странно, как долго мы живем?
Мы так надежно помним мотив, нам данный Богом, Мы так легки в движеньях – взлетим, того гляди. Мы так неспешно ходим по нынешним дорогам, Как будто не мгновенье, но вечность впереди.
Живемте ж сколько влезет, и кто же нам считает, Вы мне друзья навеки, я вам – навеки друг. И если что, скажите, чего вам не хватает, Получите подспорье из этих самых рук.
Но вам, друзья, доступно, все сущее на свете, Способны вы и сами покрыть любой предел, А длительного счастья, покоя и бессмертья Я дал бы вам с лихвою, когда бы сам имел!
А нынче годовщина, и мы ее отметим, И нас еще осудят грядущие умы, Но это – наши годы, и мы за них ответим, Они у нас в печенках, и мы без них не мы.
Еще не раз эпоха то счастием, то болью Наполнит наши струны и наши голоса. И будем мы друг друга дарить своей любовью, Пока своей любовью нас дарят небеса.