Я б хотел бы порезать себе вены, Но джилет мак три не даст мне этого сделать. Признаюсь: тяжко жить непризнанному гению. Придется засветить тебе, назови это признаком Гебеля. Я писал этот текст не под минус, а наобум лазаря. А ты признайся, что хочешь рандеву с Лазаревым. И пусть у меня нет признания, но я при знаниях. И моё призвание, взять, сорвать - приз, знамя. И если меня можно назвать - Демон во плоти, то тебя - ух, какая, злая. Признаюсь, что мне любое табу претит, а ты на всё: "конечно, зая". Пресмыкаешься, льстишь и пререкаешься лишь В своих снах и треках, но "Ёлочка", я собью твои шишки. Во мне три медведя одновременно, а четвертый снаружи - Шишкин. Все говорят: "Он всех просто чертовски крушит - слишком. Но его стиль до сих пор лежит на антресолях." Но, ребят, у меня настолько сладок текст, назовите его антисолью. Я гуманоид-лобстер Зойтберг, Ведь я хаваю тут мертвую плоть - падаль, зомби. А Фирса пропустили видимо только ради Нового Года. В такой праздник и баттлу нужна новогодняя ёлка. Ты вешаешь на себя игрушки, мишуру, а я скальпели. Я непобедим, меня не разрушить, как скалу спилить. Я побью тебя, оставлю в дураках - на пики семь туз пик. Не тявкай на меня, дальше сиди на цепи Тузик. Мой панчи - нейронные бомбы, а я ТУ-160. Ты услышал первую минуту моего трека и стушевался. Признайся, что твой хоботочек пустил ручеек. Я как спайсы - от меня хорошего нет ничего. А ты умственный нищеброд, помнишь вещий сон. Где я пришел к тебе вершить зло, потом ты повешен и гроб. Этот текст переполнен панчами будто толстяк на ринге. Зачем поставили его со мной, совсем пацан поник ведь? Я говорю так витиевато, будто я коррупционный политик. Но: "Бензином полить их, спалить их" - внутренний голос кричит мне. И я как сидящий в машине увидевший в зеркале ГАЗ - М20, Скажу: победа за мной, я сносящий заборы. Рэпчик заборный, не надо стесняться любить мой рэп, как поется у Дорна. Парень, встретимся в аду - ну, то есть, у меня дома. Я бью все рекорды, немыслимые высоты - доллар, А ты также остался у мамочки под подолом.