городские арабески, обветренные губы циферблатов. сонно плодятся автомобили. солнце и парк, где мы полюбили, где нам должно было повезти. длинные повести без иллюстраций, глаза арктического волка и аллергия на дождь. сердце кануло вниз, и прорезались слёзы, бросило вымершим сгустком на отмель. вымершим, вымерзшим. оголённые нервы, мыльные мышцы. оконные рамы. окольные шрамы. воздух шумел и рукоплескал, плескался в обиженных лёгких, в глазури кондитерской полоскался. поласкался и хватит, одеяло на вате, пусть будут спокойными сны. проворный вор раскидистых объятий, которому всё сходит с рук (сходит с рук леденцовая кожа, я подаю тебе перчатки, резвятся дети на площадке, так широко, рассыпчато смеются). я перебила все чайные ложки.. помнишь ведь? помнишь. не стихи, так, дешёвка. доблесть ли? лесть? мне в дымоход никак не пролезть, трубочист из меня ни к чёрту. и никак не сберечь твою хрупкую речь, что взрывает так редко мою телефонную трубку. нет, я не жалею. ну, может, слегка. эта весна была нелегка. грассирую, пью анальгин и больше с тобой не граничу.
Гуру Песен