Si dolce è'l tormento ch'in seno mi sta, ch'io vivo contento per cruda beltà. Nel ciel di bellezza s'accreschi fierezza et manchi pietà: che sempre qual scoglio all'onda d'orgoglio mia fede sarà.
La speme fallace rivolgam' il piè. Diletto ne pace non scendano a me. E l'empia ch’adoro mi nieghi ristoro di buona mercè: tra doglia infinita, tra speme tradita vivrà la mia fè.
Per foco e per gelo riposo non hò. Nel porto del cielo riposo haverò. Se colpo mortale con rigido strale Il cor m'impiagò, cangiando mia sorte col dardo di morte il cor sanerò.
Se fiamma d’amore già mai non sentì quel rigido core ch'il cor mi rapì, se nega pietate la cruda beltate che l'alma invaghì: ben fia che dolente, pentita e languente sospirimi un dì.
Столь сладко мучение в моём сердце, что я счастлив жить только ради этой жестокой красавицы. В прекрасных небесах пусть растёт гордыня без жалости. Крепка, словно скала, против волн гордыни устоит моя вера.
Лживая надежда напрасно приходит ко мне. Радость и покой не снисходят на меня. И жестокая, которую люблю, не даёт мне утешения в нежной жалости: среди бесконечной боли, среди преданных надежд будет жить моя вера.
Ни в огне ни в холоде нет мне покоя. Только на небесах обрету я спокойствие. Если смертельным ударом твёрдая стрела пронзит мне сердце, я изменю свою судьбу, и стрелой смерти сердце своё исцелю.
Если пламя любви никогда не коснётся того холодного сердца, что меня пленило, если откажет мне в милости жестокая красавица, что очаровала мою душу, быть может, однажды она будет скорбеть, страдать и вздыхать из-за меня.