Кто сидит в таверне очень уж давно? Ведьме, видно, скверно, ведьма пьёт вино, Пятая уж кружка перед ней стоит… Ведьма, эй, послушай, что за странный вид? Волосы секутся, серый цвет лица, Может, полюбила ведьма подлеца? Может, полюбила, он ответил «нет»? Экого дебила видывал сей свет!
Головой качает алый менестрель, Говорит: виною этому апрель, Говорит, что ведьме принц не по зубам, Песню запевает о печали дам.
Ведьма хмурит брови, щурятся глаза, Взгляд мой ведьма ловит – нечего сказать, «Возражать не буду, менестрель права, Только вот ведь чудо – я ещё жива! Тоже мне, проблема, только вот… болит, – Мне в глаза с улыбкой ведьма говорит. – Принц сбежал без слова уж в который раз, Я ему не верю – всё равно предаст!»
Менестрель играет, ведьма говорит: «Почему я злая? Сбили мой лимит Верности, прощений – я уж не могу, Следующий, кто ранит – я того сожгу!»
Менестрель играет, ведьма пьёт вино, Что она дурная, поняла давно, И чего же стоит принца-то обет? Сгинь ты с глаз долою – вот тебе совет!
Наша ворожея не простит обид, У неё прошло всё – у тебя болит! Думаешь, ты принц коль – значит, можно всё? Так скажи болезни, что тебя грызёт. Пострадаешь малость – верю, не умрёшь. А тебе казалось, ты собой хорош Ровно аж настолько, чтоб приворожить Демонскую дочку на обычной лжи?
Ведьму одурачить вряд ли смог бы лис, Ну а это значит – загибайся, принц!
Кто сидит в таверне, где звучит свирель? Это ведьма, верно; пьёт имбирный эль. Допивай напиток, весели народ, Не везёт в любви – так в картах повезёт.