Смотреть в глаза прохожих, что с бледной кожей. Под грустную осень, и скоро зима подморозит. Нормальный фильм такой, щедро приправленный перцом. От школьной скамьи, до остановки сердца. Плачут иконы, но бутылки кровоточат маслом. Аптеки забиты дерьмом, ментам не нужен паспорт. Походу накатило так что хуй отпустит. И сколько еще ног будут болтаться под люстрами.
Припев. Знаешь, а вить мы никому не расскажем. О том что правда закопана заживо. Тут так не слабо, на парадных разносится пыль. Бежать в слепую, пока не сломают режим.
Припев. Знаешь, а вить мы никому не расскажем. О том что правда закопана заживо. Тут так не слабо, на парадных разносится пыль. Бежать в слепую, пока не сломают режим.
Это наша жизнь, это жизнь наших семей. Время плохих новостей, время, пасмурных дней. Знаешь, я помню как когда то наш мир был добрей. Остановите скорей, я не отличаю людей. Теар вредных масок, грустные фильмы без красок. Серая масса, для них время проходит напрасно. Это опасно, вера погасла. А надежда укатана в трассу. Тут катакомбы, зомби, тысячные толпы. Тут торчи копы, тут суета и заводы. Тут за банкноты в переходах люди тянут ноты. Тут в эти ноты кошелек, он в руках у басоты.
Лезишь ко мне в душу насильно? Одень хотя бы бахилы. Не хило так потрепало и малый. Вырос во взрослого, злого мужчину. В чем тут причина того что в бочине, так не пригодно для жизни, что то торчит бля. Вывод, много не говори, ну, если конечно утюг на груди не горит. Спроси у Гавриила, что там на будущее? Многие, уже под крышкой, а мы тут еще. Усердно вспоминал детство, но не вспомнил. Все от того, что ты дяденька помер. Как много крови, на рукаве. Испачкал рубашку, не послушный сынишка Андрей. Мама послушай, папа не бей. Тут живут не люди, а какие то голодные звери.