Началось с того, что над крыльцом завис колибри в двух ярдах отсюда, затем упорхнул. Кто бить челом намеревался в молитве в пол обрёл чуть меньше, чем ничего.
Чудак, раб чьей-то воли, - в чужом поле не воин, но коли неволен мир, невольны мы; все войны - пыль, воины немы от пролитой крови. Путь горя и, коли колет слева, х**и сделать, лбом бить стену? Ну-ка, стерва, вон из тела, namaste, б**! В мыслях о Бруклинском мосте будто на углях; он и там, и здесь, и везде, ну, гля: типично укутан в пончо. Странник? Точно. Спальник - ночь - мелкий дождь покрывает асфальт узором из точек - источник.
New way is new project - no woman, no cry. So rainy, so close to new day and new life.
На пути, когда не разгадать мир как-то так, он шёл, когда шёл дождь, когда шёл снег, когда шли года. Он был почти знаменит, но ведь на пути медитаций к Дхарме, так и так, кидал слова на ветер, что ветер сразу сдувал - не беда. Не видать Нирваны - невзрачная неудач череда. Невзначай, но мечта теряла очертания, ведь не чета ему ни чертог, ни черта; он лишь итог ищет там, где лишь бетон сменяет снег, чистый воздух и нищета. Не считать баланс по счетам - что пища та? - Бог пищу дал, видать, без залоговых обязательств, без кредиток, как так? Он сам не знал, чего хотел, но что хотел, то брал, прикрывая спину илюзией свободы и добра. Шёл вброд по следам - был гром и среда - мутное болото будней будто съедало - вокруг все врут, как всегда. Такси - гулкий седан - возвратил его к жизни; водила махнул рукой вслед, свет таял, свет тает всегда.