Крутим, вертим жернова. Ты от души лабай, - лечи косого, жирного. Себе души раба найдут насквозь прошитого - В районе живота, в конце лета паршивого.
Ты от души лабай! Крутим, вертим жернова. Ты от души лабай, - лечи косого, жирного. Себе души раба найдут насквозь прошитого - В районе живота в конце лета паршивого. Ты от души лабай...
Ты от души лабай, ты от души лабай, Ты от души лабай, ты от души - давай, давай, давай! Ты от души лабай, ты от души лабай, Ты от души лабай, ты от души - давай, давай!
Отдай себя полностью демонам, что рвут твои полости медленно. Ты сам - суррогат цвета белого, когда твоя реальность подделана. Опустись на дно себя водником, с этим первобытным трепетом, И оттуда - престарым неводом, мы вытянем престранную невидаль.
В клетке грудной что-то бьется безумно - это стоглавое стадо бизонов, Брынча на фибрах разбудим Везувий, и пусть исход будет прискорбным. Тут, в пустоту... Тут в пустоту выход искомый, Но всяким разрядом дефибриллятором вытянут из комы.
Мы рифмы не зря швырнем, там где нас не взять живьем - Железнодорожным эшелоном, мы дымом дышим тяжело. Вот дерьмо, это паршивое лето продолжим зимой; И пусть из этой бреши в башке свой свет прольет холодный ксенон.
И всех - тех демонов, что кинутся плясать за нами, Мы в этом - чистом поле встретим светом доблестным. Боюсь не подобрать слов к тому, что не описать словами, А остальное, как-то до весны....
Крутим, вертим жернова. Ты от души лабай, - лечи косого, жирного. Себе души раба найдут насквозь прошитого - В районе живота, в конце лета паршивого.
Ты от души лабай! Крутим, вертим жернова. Ты от души лабай, - лечи косого, жирного. Себе души раба найдут насквозь прошитого - В районе живота в конце лета паршивого. Ты от души лабай...
Ты от души лабай, ты от души лабай, Ты от души лабай, ты от души - давай, давай, давай! Ты от души лабай, ты от души лабай, Ты от души - давай, давай!
Отдай себя полностью демонам, штурмуют твои полости медленно. Ты сам - суррогат цвета белого, когда твоя реальность подделана. Опустись на дно себя водником, с этим первобытным трепетом, И оттуда - престарым неводом, мы вытянем престранную невидаль.