Эмма Фройд (Э.Ф.): И наконец, наш последний гость – актер на самом пике своей карьеры, 650 раз великолепно исполнивший роль мисс Транчбул в оригинальном касте мюзикла «Матильда». Он завоевал любовь зрителей, симпатии критиков, а также – премию Лоуренса Оливье и номинацию на премию Тони. Следующей заметной работой стала роль в экранизации его любимой книги – «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл». Он также сыграл Ника Клегга в восторженно принятой публикой драме «Коалиция» и сейчас играет в спектакле «Вакханки» в театре Альмейда вместе со своим одноклассником по RADA – Беном Уишоу, где каждую ночь ему приходится убивать собственного сына. Это здорово. Итак, Берти…
Берти Карвел (Б.К.): Не только моего сына, но еще и себя самого.
Э.Ф.: Да, поскольку ты играешь и себя, и свою мать. К этому мы еще вернемся, но я хотела сперва поговорить о «Матильде», потому что, как ты понимаешь, это была настолько неожиданная роль – и для тебя, и для аудитории. После трех лет обучения в RADA, мог ли ты когда-нибудь подумать, что твоей звездной ролью станет роль шестидесятилетней директрисы-садистки?
Б.К.: Почему бы и нет? Это вполне логично, что моя звездная роль предусматривает умение играть (смех). Мне вообще кажется – и, думаю, Кристофер меня поддержит…
Кристофер Экклстон (К.Э.): Непременно!
Б.К.: …что актеры никогда не играют самих себя, или, точнее, играют себя, как если бы они были кем-то другим. В моем случае, я представлял себя той самой шестидесятилетней дамой с садистскими наклонностями. Ты должен убедить себя, что твой персонаж и есть ты сам – а также, разумеется, убедить в этом аудиторию – и, в некотором роде, действительно верить в то, что говоришь. Это весьма непросто.
Э.Ф.: Это напоминает ситуацию, о которой говорил Кристофер – актер рассказывал о том, что для роли ему пришлось «влезть в голову» серийному убийце. Как ты «влез» в эту полную садистских мыслей голову? Я спрашиваю, потому что ты был невероятно, почти пугающе убедителен в роли мисс Транчбул!
Б.К.: В ее случае я попытался понять сам смысл того, что мы рассказываем на сцене. Эта история - о потерянном ребенке, маленькой девочке, которой достались жестокие родители, жестокие учителя, и которую спасает мисс Хани – учительница, сама в свое время страдавшая от нападок мисс Транчбул. И, если присмотреться, то мисс Транчбул тоже вряд ли досталось хорошее детство, за что она и отыгрывается на своих подопечных…
Э.Ф.: То есть, ты научился любить мисс Транчбул? Нашел ее камень преткновения?
Б.К.: Да, как актеру, тебе в любом случае приходится находить такой поворотный момент в жизни своего персонажа, потому что если не ты, то кто еще это сделает? В этом-то и суть «злодейских» ролей – я уверен, что злодеи редко сами себе кажутся таковыми…ну, до тех пор, пока не пройдут курс определенной терапии…
К.Э.: Мне очень жаль, что это радио, и зрители не могут нас видеть, потому что то, что я сейчас опишу, при мне не раз происходило с множеством других актеров! Берти говорил о мисс Транчбул, и она была сейчас здесь, среди нас! Или у меня уже галлюцинации?
Все: Нет-нет, все так!
К.Э.: Он вновь начал вживаться в ее роль, и она вернулась!
Б.К.: Мне всегда казалось, что когда ты рассказываешь о том, что тебя по-настоящему захватывает, это «что-то» поднимается на поверхность…
К.Э.: …и завладевает тобой…
Б.К.: …равно как и тогда, когда ты неплохо справляешься со своей работой – присутствует тот же самый энтузиазм, так что, да.
Э.Ф.: Думаю, я не ошибусь, если скажу, что наиболее комфортно ты чувствуешь себя на сцене, в образе, а наименее – на интервью вроде сегодняшнего!
Б.К.: Ну, на самом деле, мне все больше это нравится – может быть, со стороны так не кажется, но я вполне доволен тем, что нахожусь в центре внимания (смех).
Э.Ф.: Берти, давай поговорим о постановке, в которой ты занят сейчас – о «Вакханках». Я видела ее вчера, восхитительное зрелище! Это пьеса о людской психологии – даже ближе к документальному фильму, например, тому, о серийном убийце, о котором мы говорили в начале программы. Ты играешь человека, который помешан на контроле и не слишком стремится, скажем так, принять свою внутреннюю Джиззи Эрскин (весьма известная своим эпатажным видом и поведением шеф-повар из Великобритании, присутствовала на программе – прим. перев.) – назовем это так. Впоследствии его обезглавит собственная мать.
Б.К.: Да, но я хочу отметить, что основными персонажами все же являются вакханки – поклонницы дионисийского культа, которые являются свидетельницами происходящего. Другой центральный персонаж – это, несомненно, сам бог Дионис, которого играет Бен Уишоу. Дионис – бог противоречий, иррациональность, бог театра…вина, разумеется, и так далее. Так что эта пьеса, скорее, противопоставляет друг другу разум и безумие. Я подозреваю, что греки придумали своих богов для того, чтобы оправдать происходящие в окружающем мире явления – к примеру, Посейдон возник из необходимости объяснить тот факт, что иногда, без особой на то причины, море стирает с лица земли целые города, или уш