Жизнь была похожа на игру, с обостреньем в личных областях, Не смотря на летнюю жару замерзало мясо на костях. А внутри, как в паспортном столе, суетились черти у окна, Сдохла Муза где-то в глубине и рифмами воняло изо рта…
Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»… Осторожно, мой друг, осторожно – У убийцы родные глаза…
А надежда вымокшим хвостом волочилась сзади по грязи, И дотла сгоревший кошкин дом утонувшим мячиком грозил… Билось сердце в ребрах мотыльком, хрипло через клапаны дыша, Жевательной досады липкий ком светлому сознанию мешал…
Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»… Осторожно, мой друг, осторожно – У убийцы родные глаза…
Выкинув романтику за борт, и послав ее ко всем червям, Пытался бросить взгляд за горизонт, ползая по каменным углям… Но предвиденья волшебный дар запрещали правила игры, И тогда я сам себе вогнал в глазные лузы снежные шары.
Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»… Осторожно, мой друг, осторожно – У убийцы родные глаза…
А потом незримый рулевой, чуя неминуемую смерть Дал мне выбор щедрою рукой, предложив замерзнуть иль сгореть. И когда все было решено (плачьте те, кто уши не заткнул), Кто-то наверху протер стекло, к сердцу прикрутив бикфордов шнур…
Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»… Осторожно, мой друг, осторожно – У убийцы родные глаза…