По тропинке вниз скакала отрубленная голова И напевала очень грустную песенку. Где-то в лесу с ней воем перекликивалась сова. И раскрашивалась красной лентой к плахе лесенка.
Вздремнул топор после вечерней работы, Уткнувшись носом в окровавленный пень. Палач разложил ужин: чёрный хлеб и шпроты. Жевал и смотрел, как распускалась сирень.
На ощупь поплёлся безголовый бедняк Искать на кладбище свободное место. Его не пугал ни кромешный уличный мрак, Ни с пекарни запахи сдобного теста.
Сейчас он всех был беднее на свете, Хотя и ничего ценного не было в той голове. В неприкрытую шею задувал свежий ветер+ Спотыкаясь, он брёл по туманной траве.
\"Эй, кому так насолил? - обратился к нему прохожий, - Проигрался в кости, а потом горько пил? Ха! И у меня, поверь, был случай схожий.\" Прищурился и облако табачного дыма пустил.
\"Я знаю, что делать. Со мной пойдем. В моей лавке есть все, и новые головы тоже. Мы там быстро тебе что-нибудь подберем. И красивые есть, но они по-дороже.\"
\"У меня лучший товар и широкий выбор, Не стесняйся давай , выбирай поскорей, И сразу отметим - есть яблочный сидр. Ну, решай же! И жизнь пойдёт веселей\"
Безголовый стал примерять все подряд, Выбирая цвет глаз, улыбки, белые зубы, Дошёл до последней - и стал возвращаться назад. А в тёмном углу двигались в заклинании хозяина губы.
\"Ну, что? Выбрал? Теперь надо платить!\" И вздрогнул от слов новой головы обладатель. \"Ладно. Забудь всё, отныне будешь мне служить, И с этой минуты я - твой Бог, властелин и спасатель!\"
Бедняга попятился, не веря своим новым глазам - Дьявол в огненной маске пред ним возвышался. Думал, конец пришёл его страданиям, слезам, Но так, как сейчас, он ещё не ошибался...
Ужас сковал его жалкое тело, Упал на колени и голову попытался сорвать, Но она так сильно к нему прикипела, И ему пришлось слугой дьявола стать.
Его душа черствела и лишалась волнений, И он стал подыскивать себе палача, Искал на улицах и в газетах, среди объявлений. Отчаявшись, решил прибегнуть к услугам врача.
Надев маску и плащ с капюшоном, Весь день скользил он в тенях старых домов, Чувствовал себя одновременно шпиком, и шпионом, И непослушным ребёнком, без спроса покинувшим родительский кров.
\"Три раза стучать\", - табличка гласит на двери, И сам доктор Ф. её отворил. Гость стал умолять, чтоб ему тот поверил, Рассказав перед этим, что он натворил.
\"Шутки с дьяволом всегда боком выходят, - Глядя в окно, врач отвечал, - Таких, как ты, ко мне много приходят, Но очень немногим я помогал.
Дело не в деньгах, не в страхе, не в совести, - Оставаясь холодным, врач продолжал, - Мне так же не нужно ни славы, ни почести. \"Не навредить\" - когда-то я клятву давал\".
\"Пришёл к тебе за помощью. Хотя и звучит всё это, как бред, Прошу: отрежь эту проклятую голову. Не нанесёшь ты этим мне вред\"
Доктор зажмурился, взяв прозекторский нож, Перекрестился и дал пациенту знак: \"Надеюсь, всё это не дьявола ложь, И моя душа за тобой не провалится в ад\".
Голова отскочила, пеной брызнув слегка, И на простынь хлестала алая кровь. Безголовый поднялся и, как тогда, На ощупь на кладбище поплёлся вновь.
Он хотел всего лишь себя закопать, Чтобы душа его покоилась с миром, Или переродиться или хотя бы дворнягой стать, Или даже дырявым швейцарским сыром.
Так и закончился бы этот рассказ, Если бы не принципиальность одной особы. Решил он попробовать ещё раз, Душой безголового овладеть чтобы.
И вдруг оступился бедняк и в колодец открытый Провалился и летелдо самого дна, А там, в плаще из заблудших душ сшитом, На огненном троне восседал сатана.