Oh, chi piange? Di femmine imbelli chi solleva lamenti all’Eterno? Oh, sorgete, angosciati fratelli, sul mio labbro favella il Signor! Del futuro nel buio discerno… ecco rotta l’indegna catena! Piomba già sulla perfida arena del leone di Giuda il furor!
Zaccaria
A posare sui crani, sull’ossa qui verranno le jene, i serpenti; fra la polve dall’aure commossa un silenzio fatal regnerà! Solo il gufo suoi tristi lamenti spieghera quando viene la sera… niuna petra ove sorse l’altera Babilonia allo stranio dirà!
Ebrei
Oh, qual fuoco nel veglio balena! Sul suo labbro favella il Signor!
Sì, fia rotta l’indegna catena, si scuote di Giuda il valor, già si scuote di Giuda il valor.
Заккария
О, кто причитает? Кто стоны Небу возносит, подобно слабой жене? О, восстаньте, друзья во печали, моими устами гласит сам Господь! Грядущее вижу во мраке… оковы презренны падут! И под яростью льва Иудеи обагрится мерзкий песок!
Евреи
О, будущее!
Заккария
Пировать на костях грешной плотью здесь станут гиены и змеи; а прах развеваться под ветром в молчании гибельном будет! Унылые стоны совы послышатся тут вечерами… Не будет и камня, чтобы сказать, что тут стоял Вавилон!
Евреи
О, что за огонь разгорелся у старца в груди! Его устами гласит сам Господь!
Да, пали гнусные оковы, восстал Иудеи дух! да, восстал мятежный дух!