Поднакопилось груза тяжкого в бошке моей, Так и хочется сказать матушке: ‘Возьми да налей’, Хули смотреть на других, сводя счеты с нулями, Из грязи в князи, из толчков становятся королями. Весточку хоть бы прислали друзья прошлых лет, А, выгоды нет, ну и хуй с вами. Банально предсказуема дружба, как реклама в ящике – Легко сыскать братана, трудно настоящего. Мой организм истощен ритмами пленящими, Я же вниз пошел, не такой, как раньше был, Все так тяжко, моя душа аж рвется по швам, Пошло оно все к черту и пусть зайдет к хуям. Я-то лучше выпью яду, Чем буду покрываться пылью, как экспонаты в музее, В моем городе все печально, Люди согнулись в позы, Я обхожу таких стороной, излагая прозы.
Мои дни, моя вера, качает маятник, Маякни, если верный, кричи без палева, Не суди строго, побереги нервы, Не ищи ответы, их все равно нету.
Не покупал маме розы, может, плохой вовсе, Доводил до слез, но извиняться было непросто, Терять то, что дорого, шагая по дороге, Ты делал это с душой, а призирали, как лоха. Я не горжусь собой, в восемнадцать, отец тоже, Я плохой, наверное, и не вышел рожей, Мой внутренний мир меня бы не тревожил, Если бы как все я прожил то, что назад не вернуть. Минимум страха, робкий на поступки, характер Такой паскудный, формировали сутки, Горы битой посуды, нервные порывы злости, А было так паршиво, что аж ломало кости. Забивал пустоту дымом, а чувства обострились, Я как будто живу, но не своей жизнью, Скажи мне, братишка, есть ли ответы на вопросы, Молчат книжки, и аукнутся папиросы.