Dopo pranzo addormentata, Feci un sogno così strano, Che m’ha tutta spaventata, Che tremar ancor mi fa. In un bosco cupo e fosco D’esser tratta a me parea, Dove un picciolo bisbiglio Da principio si facea, Ma crescendo in un istante Il tumulto stravagante, Non udia che pianti, e gridi, Urli, smanie, tonfi, e stridi, E una voce non ignota, Che parea chieder pietà. Mentre avea la testa assorta Da confuse e varie idee, Vedo il Diavol che ti porta Qua e là per le vallee, E seguito da una schiera Brutta, brutta, nera, nera, Con grossissimi bastoni Ti dan colpi così buoni, Ch’or la schiena, ed or le braccia Cricche cracche udiansi far. E si vive eran le cose Ch’io vedeva, e ch’io sentia, Che quantunque un sogno sia Parmi ancor la verità. Testa testa Macherone! Spesso il sogno è una visione D’una cosa che sarà.
Лауретта
Я задремала после обеда, и мне привиделось нечто столь странное и до того меня напугавшее, что до сих пор дрожу. Я оказалась в мрачном и печальном лесу, где поначалу слышен был лишь лёгкий шёпот, но он становился громче, громче, и вдруг перерос в странный шум: я слышала в нём рыдания, крики, завывания, вопли и звуки ударов, и знакомый голос, казалось, молил о сострадании. И пока разные смутные мысли проносились в моей голове, я увидела, как Дьявол таскает тебя туда-сюда по долинам, а с ним вместе — жуткая-жуткая чёрная-чёрная толпа: у всех были тяжёлые дубины, которыми тебе наносили такие удары, что спина и руки то и дело хрустели. И казалось, будто всё, что я видела и слышала, происходило наяву, хоть это был сон. Осторожней, Маскерон! Зачастую сон — предвестник того, что должно случиться.