Это было до того, как луна повесила Его удрученную, отяжелевшую головушку в Виселичную петлю, и могилы Молочной-молочной колыбели Его слёз обернулись маками. Мерцание в полуночи, Цветы в сумерках, Цветы в сумерках...
И наш вскрик В его вскрике – Наш вскрик у ивы.
Они повели его на виселицу, Он боролся с ними на протяжении всего пути, А потом они спросили нас, как мы узнали его имя, Мы скончались прямо перед ним. Наши глаза – цветы, Наши руки – ветви, Наши голоса в дыхании ветра
И наш вскрик В его вскрике – Наш вскрик у ивового дерева.
Мы дожидаемся у ивы, Нашей молочной – молочной колыбели, Наши медальоны покрылись ржавчиной, Его портрет потёрт и блекл, Наши пряди в садике, Розы меж пальчиками наших ног, Наши сердца – цветение, Наши глаза – ветви
И наш вскрик В его вскрике – Наш вскрик в ивовом дереве.