Я топчу твой снег под ногами с запахом помадки сливочной, Домой идти уж точно не стоит, В какую бы на этот раз сторону. Теперь ты украдкой поймешь как взорвать мою голову разрывной хлопушкой, Я обомлею, услышав в прогнозе погоды, что тебя увел кто-то лучше: Посадил в машину и увез с обрыва, мне не хватает взрыва, Чтоб стоять на дороге, провожая вас взглядом, Размазанным по мостовой. Я знаю тебе меня больше не надо. Я знаю тебе меня больше не надо. Я знаю тебе меня больше не надо. Тебе меня больше не надо. Твоя Хиросима обернулась для меня чем-то болезненно-невыносимым, Я видел как пепел запачкал небо грязно-кристально-синим. Пока дети ложились в кроватки, накрывая подушками свои неидеальные лица, Измерял шагами свою планету длинной в один сантиметр. Сквозь меня прорастают цветные деревья, а я как всегда черно-белый: Мелом нарисован на черном, мел растекается в серый. Оставь на автоответчике запись, что ты никогда не вернешься больше; Я просыпаюсь в ванной, в центре своей вселенной. Теперь я такой же крошечный, ты еще меньше, готова исчезнуть, Мы слишком серьезно болеем, сгнили уже на четверть. Руки ломаются в такте, взрываются чашки от взгляда. Я знаю тебе меня больше не надо. Я знаю тебе меня больше не надо. Я знаю тебе меня больше не надо. Тебе меня больше не надо.