I pace, alone In a place for the dead Overcome by woe And here, I've grown So fond of dread That I swear it's heaven
Oh sweet Mary, Dressed in grief Roll back the stone
With these words scrawled in a severed hand Tears fall like shards of glass that band In rivers, like sinners Swept with me to join the damned
Chorus: A darkened sky The day that laughter died Fell swiftly into night And stayed within Her sight Staring at the knife Oh God, how easy now to sacrifice My life, to have Her with me
So farewell to distant thunder Those inept stars I've worshipped under Fall father, their Father Lies in wait in flames below Whilst my love, a blood red flower Calls to me from verdant bowers Graveside, I cry Please save me from this Hell I know
Chorus
An eye for an eye as espied in the bible My faith is lost to the burning of idols One less cross to press upon the survival Of this lorded agony
And I, (much as I have tried To bury Her from mind,
Fate's tourniquet was tied, when She died...) Still sense Her presence so divine
Lithe arms about my throat Like pining swans entwined
Footfalls at nightfall close to mine
Suicide is a tried and tested formula for release
I snatch Her whisper like the wind through cedars See Her face in every natural feature Midst the mist and sleepy hollows of fever... With glee deceiving me
Suicide is a tried and tested formula for release
I hear Her voice from where the grave defies Her Siren song to sing along, no finer
Suicide notes, harmonized in a minor
Strike a chord with misery
No light nor reef No unsinkable of romance keeps me Safely from the stormy seas Now drowning, resounding Death-knells pound my dreams
Unthinkable to dredge through this Listless and lonely winter frieze
Chorus
No more a victim of crusade Where souls are strung from moral palisades I slit my wrists and quickly slip away... I journey now on jewellwd sands Beneath a moon to Summerlands To grace Her lips with contraband
The blaze once in my veins
Перевод: Я шагаю в одиночестве В этом месте, принадлежащем мертвым. Горе обуревает меня. Я вырос здесь И мне так хорошо знаком благоговейный ужас, Что могу поклясться - это рай.
О, милая Мария, Облаченная в траурные одежды, Откати камень.*
С этими словами, наспех нацарапанными неверной рукой, Мои слезы падают осколками стекла и текут Потоками, словно грешники, Сметенные, как и я, мощной волей, обреченные разделить удел проклятых.
Припев: Потемневшие небеса, В тот день, когда умер смех, Стремительно покрыла ночная мгла. Я остался в Ее власти, Не в силах отвести взгляд от ножа. О Боже, как легко сейчас принести в жертву Мою жизнь, лишь бы Она осталась со мной.
Так прощай, дальний гром. Глупые звезды, которые слушали мои прежние молитвы, Уносятся все дальше, а их Отец Лежит в языках пламени и терпеливо ждет, Пока моя любовь, кроваво-красный цветок, Призывает меня из зеленых беседок На краю могилы, я кричу: Я уже познал ад, спаси меня от него.
Припев.
Око за око, как подмечено в Библии. Моя вера в обугленные идолы умерла, Стало быть, одним крестом меньше, чтобы не продлять Это божественную агонию.
И я (сколько сил я приложил, Чтобы похоронить Ее в глубинах моей памяти, Удавка судьбы затянулась, когда Она умерла…) Все еще ощущаю Ее божественное присутствие, Ее гибкие руки обвивают мое горло, Сплетенные в объятиях, как истосковавшиеся лебеди. В сумерках я слышу Ее приближающиеся шаги.
Самоубийство - испробованный и проверенный путь к освобождению