Белые церкви над родиной там, где одна я, где-то река, как тоска, затянув перешеек, черные птицы летят надо мной, как мишени, кони плывут и плывут, обгоняя деревья.
Вот и шоссе, лёгкий запах осеннего дыма, лето сгорело, остались последние гнезда, рваный октябрь, и рощи проносятся мимо, вот и река, как тоска, что осталось за ними?
Я пролечу, прокричу, словно осени птица, всё, что случится, на веру приму, кроме смерти, около ветра, как где-то река возле листьев, возле любви и не так далеко от столицы.
Вот и деревья, в лесу им не страшно ли ночью, жёлтые фары пугают столбы и за ними тени бегут и бросаются тени на рощи, мокрый асфальт отражается в коже любимой.
Белые церкви и вечные наши забавы, все остается, осталось и, вытянув шеи, кони бегут и плывут, окунаются в травы, черные птицы снуют над своим отраженьем.
Все остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится, после меня, в этом мире кому-то осталась рваная осень, как сбитая выстрелом птица.