Когда-то мир лежал у моих ног, Я правил даже морями как бог. Теперь же по утрам просыпаюсь один И в дворниках я самый нижний чин.
Я правил судьбами и жизнью, В глаза врагов вселяя боль, И слушал с лестной укоризной: "Король-то умер, да здравствует король!"
Один лишь только миг Ключ всех дверей был в руках моих Но всё, что я воздвиг Был только мираж о странах чужих.
Я слышу звон колоколов Иерусалима, Римская конница поёт свои гимны. Будь моим зеркалом, щитом и мечом, Моим проповедником на поле чужом. Есть причины, что мне не понять - Только ложью это можно назвать, Лживые жесты, шум и гам… Это было, когда мир склонялся к моим ногам.
Был страшный ветер срывающий двери С петель, чтоб впустить меня. Разбитые окна и бой барабанов не давал поверить Людям, что я пришёл не зря. Революционеры ждут-не дождутся Моей головы на серебрянном блюдце Просто кукла на тонкой нитке - Кто же хотел королевской накидки?
Я слышу звон колоколов Иерусалима, Римская конница поёт свои гимны. Будь моим зеркалом, щитом и мечом, Моим проповедником на поле чужом. Есть причины, что мне не понять - Святому Петру никогда не призвать Меня к райским вратам... Это было, когда мир склонялся к моим ногам.
Я слышу звон колоколов Иерусалима, Римская конница поёт свои гимны. Будь моим зеркалом, щитом и мечом, Моим проповедником на поле чужом. Есть причины, что мне не понять - Святому Петру никогда не призвать Меня к райским вратам... Это было, когда мир склонялся к моим ногам.
Да здравствует Жизнь! (перевод)
Раньше я правил миром, Одного моего слова было достаточно, чтобы вздыбить моря. Теперь же утром я в одиночестве подметаю, Подметаю улицы, которые когда-то принадлежали мне.
Я бросал кости, Чувствовал страх в глазах моих врагов, слушал, как толпа пела: "Король мёртв! Да здравствует король!"
В одну минуту я держал ключ, А уже в следующую - стены начали давить на меня, И я узнал, что мои замки стоят На колоннах из соли и песка.
Я слышу: Иерусалимские колокола звонят, Колокола римской кавалерии поют: Будьте моим зеркалом, моим мечом и щитом, Моими посланниками на чужой земле! Знаешь, по непонятной мне причине, Тогда не звучало ни единого честного слова - Так было, когда я правил миром.
Как-то свирепый, неистовый ветер, Сорвал двери, чтобы впустить меня. Разбитые вдребезги окна и звук барабанов - Люди не могли поверить, чем я стал.
Революционеры ждут Моей головы на серебряной тарелке, Как марионетку на одной ниточке. О, кто когда-нибудь захочет стать королём?
Я слышу: Иерусалимские колокола звонят, Колокола римской кавалерии поют: Будьте моим зеркалом, моим мечом и щитом, Моими посланниками на чужой земле! По непонятной мне причине, Знаю, Святой Пётр не впомнит про меня - Ведь ни единого честного слова не прозвучало, Тогда, когда я правил миром...
Я слышу: Иерусалимские колокола звонят, Колокола римской кавалерии поют: Будьте моим зеркалом, моим мечом и щитом, Моими посланниками на чужой земле! По непонятной мне причине, Знаю, Святой Пётр не впомнит про меня - Ведь ни единого честного слова не прозвучало, Тогда, когда я правил миром... О-о-о...