Люди на ветках, люди в витринах Люди на людях, дворцовых решетках Гибнут на паперти, тонут в перинах Окон, весь мир умирает на стеклах…
Первой любви и последней измены Стены, набухшие трещины-вены Солнце, клинком перерезав аорту Готтской зиме, поднимает когорты Когорты на Невский…
На Невский, Сенатскую, выиграна сеча И власти доспехи ложатся на плечи Весны, торжествует шагреневой кожей «Хлеба и зрелищ» — голодных прохожих…
И трудится жизнь в сексуальном угаре Разлагаясь в мозгах, казино, тротуаре В машинах, метро, в многоблочных коробках На окнах дисплеев, в нечищеных глотках В тебе и во мне…
Весна… Война…
И даже чудовище масти глиста С розовой гадостью вместо хвоста Вылезло к солнцу отравленным сердцем Смертельной слюною, раздавленным перцем
Сквозь ахи и визг расфуфыренных дам По травке газона, асфальта-ногам Сумасшедшая крыса, бредовая мразь Прорвавшийся чирей, порочная связь
Прыгнула вверх, закружилася в вальсе, Жмурясь на небо, в друидовом трансе, Как девочка в классы, игривый котенок, Как ласточка в облаке смятых пеленок В листве прошлогодней играет с часами Оставшейся жизни, как черт с небесами Как ты с небесами…
Хватит визжать, люди шляпы снимите Божья тварь она тоже, поймите! Она тоже…