В палатах законы принимают сенаторы, Улицы видят психопатов с секатором, В лесах доживают свой век отшельники, В офисе гниют тела в белых ошейниках, Бездельники пинают камни в интернетах, Пустословы плюются словами по ветру, В гетрах спортсмены гоняют мячи, Молодежь со строек ворует кирпичи, Причины ищет лень поймавший Обломов, Цели потерял тот, чье небо разбивает гром, Урон солдат поймал, теперь двухсотый груз он, Мешком картошки брошен мертвый в кузов, Убивает музу в союзе с творчеством творец, Дворец откроет скоро абсолютно всем погибель, Пловец потонет в пучине морей, Танатос погряз в дел бумажных кипе.
Холод холостых коллон, сжигающих каллории, В холокосте холится мертвая душа, Люди в старости голодом заморены, Совесть прогорела без морали оплошав.
В унисон с заветами от старшего колена, Сбежав однажды навсегда от страсти плена, В крови по венам пусть бежит неверие, Пустота иль кактусы – сплошные прерии, Премия за боль лишь боль немного позже, Пафос так и прет, но тело полно дрожи, Тоже, дожили, кожа в мурашках, Ночью не спасает даже пересчет барашков, Не страшно умереть покуда люди слепы, Они вспомнят о тебе, когда ты станешь пылью, И вместе с ветром попадешь в их организм, «Прочихавшись» они вспомнят о твоей жизни, Но заменят кем-то новым тебя вскоре, Ангел твой утонет после в скорби, Грустные истории опустошенных тел, Ну что, ты теперь считаешь все успел?
Холод холостых коллон, сжигающих каллории, В холокосте холится мертвая душа, Люди в старости голодом заморены, Совесть прогорела без морали оплошав.