В каждом театре рано или поздно раскрываются шторы и самодовольная публика, уставшая долго кричать "Виват", уходит с галерок, нацепив на лица парадные шоры. Опустевший партер одиночеству этому рад. В темном зале остался весь скомканный, тлеющий воздух, загустевший от сотен прокуренных, яростных ртов. Нет энергий, нет аур. Лишь только мучительный отдых от улыбок и радости лживой, от грубых, неискренних слов. И в тенях приглушенных софитов на сгорбленной сцене вдруг появятся оба солиста - он и она. Декорации прочь! Нет прощения этой измене. Только им все равно - они пьют эту чашу до дна. Все смолкает вокруг, только слышен их яростный танец Сцена плачет любовью, фонтаном эмоций горит! Но когда он устанет, то скажет: "Ведь я - самозванец", а она улыбнется и просто в ответ промолчит… И вот в театре выключается свет, опускаются шторы и артисты, которым так долго кричали "Виват", уходят со сцены, надевая привычные шоры. Очевидно, что этому втайне каждый из них только рад.