В двенадцать часов, когда таква станет тыквой. Вдруг опустится засов и наши головы поникнут. Хиджаб исламской Золушки растоптан и осмеян, Ну а всё,что было – не было, мы спорить не посмеем,
И в погоне за собой мы упадём и не поднимемся, Но кто-то должен верить, что однажды сможем вырваться. Земля без Божьей милости, дожди как будто пули. Собирались помолиться, но нечаянно уснули.
Толстеющие суфии велят стремиться к скромности, Голодные – молчат, в разговорах лишь условности. Кто хочет,тот узнает для чего нам наши души. Ленивый, в свою очередь, слышит, но не слушает.
Эти вечные сомнения, духовные поллюции, Я низшая ступень на ступенях эволюции, Экстатические взрывы убивают только грешников, Смотри как светит солнце, в ожидании подснежников.
Припев. Божественная мудрость открывается не каждому, И всё, что было нужным, вдруг окажется не важным. Отважный человек всегда готов признать ошибку, Хватайся за соломинку! Последняя попытка!
Беспочвенная гордость оставляет желать лучшего, Ещё одна молитва во спасение заблудшего. Мы знаем, что мы делаем и каждый лучше прочих, Забывая удивиться солнцу днем , луне ночью.
Когда подуют в рог, я хотел бы стать глухим, Для больных душой и сердцем этот звук невыносим. В надежде на Аллаха, смотрю банк своих грехов. Сомнительная ценность моих песен и стихов.
Я стреляю наповал, но лишь в себя и в свои мерзости. Вот свежая картина прошлогодней современности. Проверь себя на прочность, молоком питая кости, Нужны силы встать и выйти, опираясь лишь на трость и
На добро среди злости, горстью пыли сыт не будешь, Не разбудишь мертвеца и меня вряд ли забудешь. И в двенадцать часов ночи, когда таква станет тыквой, Вспомни эти строки и к усердию привыкни.