В чёрной глубине болота, где рассвет поутру тонет, На поверхности багряной словно бы стекло разбито. И грехи людей кровавы, вихрем бешеным вращаясь, Цвет нездешний принимают, музыку сыграв чужую.
Грань добра и зла разметив, света огоньки танцуют, Врата рая освещая в искажённой глади неба. Со словами заклинанья образует свет узоры, В небе, где химера-птица песнь надреснуто выводит. ...Голосом хриплым она спросила: "Что же такое узрела ты?" И до башни той, путь преодолел, не щадил себя ты, странник. И вопрос, "почему же так", кемто занавес закрылся. И теперь один выход у тебя - в ад упасть, Ромео. побеждён, мыслями убит, ну а в мыслях томных тех лишь утопия.
В жарком воздухе звенящем, слышен крик когтистой птицы. Песнь, что адскими руками прямо за душу схватила. И напевы разрушенья, с сильным грохотом нездешним, Спелым, сладким благородством в небе алом раздаётся. ...Голосом хриплым она спросила: "Что же такое узрела ты?" Танец сей, приукрашенный, как и жизнь её вся - рондо. Гордость ей, за себя одну, как и все они в системе, Вновь она, роли позабыв, в них запуталась Джульетта Все грехи ей отпущены, распахнулись вдруг врата и в утопию.
"Этот постоянный гнёт беспричинен. Так говорят они, растеряв остатки мудрости. Они не могут понять вселенского закона, прописанного в вечности. Потерявшись в своих желаниях, они не идут по пути, что дан им. Есть идол, что зовётся "будущим". Есть страсть, что зовётся "надеждой". Они боятся рискнуть, противореча себе, и постоянно себя винят. А разве люди, которые обрели здравый смысл, преуспели? Крупицы обрели "признание" в постоянно повторяющейся истории. Но, люди по своей сути гораздо глупее, горделивее и эгоистичнее. При этом, человечество никогда не оглядывается на свои ошибки, оно смело идёт вперёд на новый виток. Может ли кто сказать, есть ли в их "будущем" надежда"?"
И до башни той, путь преодолел, не щадил себя ты, странник. И вопрос, "почему же так", кемто занавес закрылся. И теперь один выход тут - в ад упасть, Ромео. побеждён, мыслями убит, ну а в мыслях томных тех лишь утопия. Танец сей, приукрашенный, как и жизнь её вся - рондо. Гордостью полна, за себя одну, как и все они в системе, вновь она, роли позабыв, в них запуталась Джульетта Все грехи ей отпущены, распахнулись вдруг врата и в утопию.