Снег долго таял на крышах высоток весной, Оставляя лишь грязные пятна везде за собой. Там сухой росток ветки был съеден опавшей листвой. Неизведанный слой безразмерного пласта земли жил без дела зимой. И везде лишь пиздели о том, как же круто стать мигом, внезапной грозой. И побыть и красивой, и злой, и собой,
Раствориться в ночи и стать жарче, чем зной. Но постойте, в отстойнике в стойле теплее раз в сто. И зачем это в небо листок улетел, он решил превратиться в росток?
На деле опустится вниз, превратившись в пустой перегной. Тут жестокий убой, тут устои сто лет оставляли нам склоки и боль, Он настолько тупой?
Ночь легла перед сном на моря, устроив воды перезвон, Ярко молния била повсюду со злом, но была мимолетна, как сон. Только ветер свободным полетом листок нёс по склонам в горах Это было для мира послом. Это было последнее слово в жестоком прогнившем безмолвном мире ослов.
Лист завис в одиночестве в полном лесу, Где деревья кричали вокруг, Как же круто родиться внизу, собирая по капле росу И мечтали, что вдруг…
Станут красивы как розы, испарятся как воздух. Там листья сквозь слезы, через угрозы дарили им солнце… --- Лист осушился от ветра назло бесхребетным И стал судьбоносным и жестким ответом. Он столько о смерти наслышан, что сам загорелся идеей стать пеплом,- Но только при этом с собою забрав всю планету. И с ветром на пару устроили миру вендетту без слов.
Всё огнем разнесло от листка, это сложно понять, А он взял вдруг внезапно и смог. Хоть и дымом несло – это непритягательный смог. И возможно лишь так этот мир и спасло От безвольных и сонных особ От тупых и мразотных кислот из безвольного рта. Он тут перевернул эпизод, Уничтожив всю дичь от высот до низов Мир остался без склок, раскидав по пустыни свой чистый кристальный песок.
Снег долго таял на крышах высоток весной, Оставляя лишь грязные пятна везде за собой. Там сухой росток ветки был съеден опавшей листвой. Неизведанный слой безразмерного пласта земли жил без дела зимой. И везде лишь пиздели о том, как же круто стать мигом, внезапной грозой.