Зелёная пустошь мирно дремала, На береговом склоне старая ива стояла, Склонялась вниз год за годом К тихим водам, чистым и холодным.
А на тёмном дне, в глубине реки, Сверкали огромные глаза тоски, Год за годом смотрели вверх, мерцая, За длинной и седой кроной ивы наблюдая.
Ива, старая ива!
Осень на зеленую пустошь пришла, В порывах ветра листья танцуют, Продолжительность дня на убыль пошла… Так сказанье об иве повествует.
Но непоколебимы были оба — Немой взгляд, плакучая ива. Их невыносимую ношу Никто не смел потревожить.
Ива, плакучая ива!
Слышишь шум, что доносится с пустоши? Ветки ломают, выдирают, сжигают! Топоры стучат, щепки в стороны летят, Басистые раскаты грома средь бури гремят.
Пенится вода, волнами бушует, Беспомощно взирает, убийство наблюдает. Мерцание тускнеет, не в силах горе превозмочь, Погрузив на телегу, иву увозят прочь.
Однажды зимой, много лет спустя, К этому месту лодка плыла. Медленно двигался деревянный чёлн, Недалеко от берега путь его шёл.
Щупальца тьмы ринулись из глубины, Эти серые доски не забыли они! Сокрушили киль, нос шёл ко дну, Волны бешено били по тростнику…
И так она обхватила, и так она покорила, и утянула в пучину. И так она обхватила, и заставила всех сойти в холодную могилу.