четыре ночи - час икс, так говорила девочка с кукольным личиком, сидя с сигаретой на подоконнике своей квартиры. впечатляешься? все образны, все дальтоники как один, там где синий видят зеленый и предугадывают мои действия еще до того, как. а впрочем, слишком резко. в четыре ночи все принцессы в барах становятся жабами, а я не виновата, что мне в баре больше дома чем дома, и что в четыре часа на его подоконнике я вспоминаю, как девочка с кукольным личиком говорила мне: я маленькая истеричная особа. а во мне не оставалось уже никакой обычности, когда в четыре ночи, закуривая, я прокручивала в памяти всех своих бывших мальчиков, которые отчего-то любили не меня. мне так часто объясняли, что такое любовь, что я кажусь себе неспособный на подобное чувство, усложнившееся, расслоившееся на тысячу оттенков и тем самым измельченное в пыль. моей откровенностью меня тошнит, но в желудке пусто, и в легких пусто, хотя там бы должен быть дым. меня всегда учили не курить на голодный желудок. в четыре ночи я блекну и перестаю дышать, а утром уже просыпаюсь очередным воскресшим недоразумением. кажешься себе современным, но оказываешься лишь современником. а со временем еще и устареваешь, как мобильник, или плеер. новое поколение айподов, новое поколение идиотов с совершенно новыми взглядами на любовь и отношения, которые тоже любовь, но для оттенка названы дружбой. в четыре ночи, час икс, сидишь никому ненужный и смотришь в себя, как будто бы там можно что-то увидеть. пока все учатся любить, я отчаянно стараюсь не ненавидеть. но слепнуть проще, чем прозревать, особенно когда смотреть ни на что не хочется и глаза слипаются. пей свой чай, пока твой дом не закроется до следующих восьми вечера. и так будет продолжаться вечность. потому что только так, а не иначе живут те, кого принято называть поэтами.